Вадим Борейко, ведущий ютуб-канала Гиперборей, провел интервью с директором Казахстанского Международного бюро по правам человека и соблюдению законности Евгением Жовтисом. Это одна из старейших в стране неправительственных организаций, которая вместе с ещё двумя десятками НПО, получающих иностранное финансирование, попала под раздачу налоговых органов.
Ссылка на полное видео – YouTube.
Фрагменты беседы Борейко и Жовтиса представлены ниже:
Вадим Борейко: В нашем обществе почти у каждой социальной страты есть устойчивые негативные ярлыки. Например: «все чиновники – воры», «все журналисты – продажные» и т.д. И вот такой жупел есть и у правозащитников, причём не только в Казахстане, но и в России. Что это нечто чужеродное, не наше, подозрительное, иностранное. Но когда некуда деваться и больше никто не может помочь, люди перестают относиться с подозрением и бегут в последнюю инстанцию – к вам. Почему так? Люди, не понимают, что у них вообще есть права, которые необходимо отстаивать? Или в чём тут дело?
Евгений Жовтис: 22 года назад, 10 декабря 1998 года, ООН приняла Декларацию правозащитников. Её приурочили к 50-летию принятия Всеобщей декларации прав человека 10 декабря 1948-го.
И в ней говорилось, что понятие «правозащитник» – это не профессия и не должность. Это система взглядов и ценностей. Это то, что, в принципе, каждый человек должен делать: ведь права человека – основа нашей жизни. Если они не соблюдаются государством – просто жить невозможно: унижается достоинство, ты не существуешь. Поэтому никакого отношения этот негативный ярлык к загранице, конечно, не имеет.
Откуда он появился? Из советского прошлого. Первые правозащитники появились в СССР в конце 1960-х – начале 1970-х годов.
В. Б.: Диссиденты.
Е. Ж.: Конечно, диссиденты, и среди них были правозащитники, в том числе известные: Сахаров, Ковалёв, Людмила Михайловна Алексеева. И эти люди начали продвигать права человека как представление о взаимоотношениях человека с государством.
Когда это появилось, что сделала советская пропаганда? Естественно, обозвала их «чужеродным явлением», «иностранными агентами», «врагами народа» и т. д. А когда Советский Союз рухнул, этот шлейф остался. К нему, правда, добавилось ещё одно замечательное выражение – «грантоеды». Любимый термин многих наших фейсбукчан.
Вот эти налепленные ярлыки так за правозащитниками и идут. Причем, как ты правильно отметил, некоторые бывшие чиновники, ставшие простыми гражданами, когда дело дрянь, бегут к правозащитнику. И начинают спрашивать: где независимая информация? где ему рассказать о себе? где журналисты неподкупные, которые расскажут, как у нас тут плохо? Или – как нам всем бороться с несправедливым судом? Или – где хорошие адвокаты, которые нас защитят? И – как у вас провести пресс-конференцию?
Тогда уже никто не задумывается, откуда эти правозащитники получают какое-то финансирование – из иностранных источников или из местных. И вообще – кто они такие, почему о них это пишут.
К сожалению, этот шлейф ещё какое-то время будет. Потому что пока мы все ещё существуем постсоветском обществе.
И ещё один очень важный момент – он касается властей. Взаимоотношений государства и с правозащитным движением. Когда им выгодно, они стараются рассматривать его как чужеродный элемент. Это способ управления, способ такого чуть-чуть придавливания и дискредитации независимых организаций. Что – абсолютно очевидно – используется в политических целях.
Но одновременно – и мы к этому привыкли – власти с нами ведут переговоры, они используют наш экспертный потенциал по целому ряду проектов. И мы очень тесно и успешно с властями сотрудничаем.
Но вот этот осадочек – он всегда должен в этой чашечке находиться.
