Кто стоит за организацией коммерческих камер в алматинском следственном изоляторе МВД, выясняла Orda.kz.
Живой бурый медведь, лошадь породы «Потомок Темучина» стоимостью 30 тыс. долларов, женские золотые украшения, мужская одежда и аксессуары от известного итальянского бренда. Всё это — вещественные доказательства по уголовному делу подполковника нацбезопасности Жанена Айткулова. Его подозревают в злоупотреблении властью и превышении должностных полномочий в 2019–2022 годах.
Айткулов руководил отделом пятого управления ДКНБ по городу Алматы. Отвечал за борьбу с транснациональной организованной преступностью и незаконным оборотом оружия. По версии следствия, параллельно курировал алматинский следственный изолятор ДКУИС МВД. Однако вместо того, чтобы изобличать подозреваемых, подполковник якобы создал для них комфортные условия в тюрьме. В частности, обеспечил их сотовой связью, вкусной едой и оградил от проверок. За своё покровительство он якобы брал у родственников арестантов деньги и ценные подарки.
Сам Айткулов категорически отказывается признавать свою вину. Он утверждает, что стал жертвой оговора и межклановых ведомственных разборок. Своё дело подполковник считает сфабрикованным и политически мотивированным из-за связи с январскими событиями.
Журналисты Orda.kz разбирались в деталях запутанной коррупционной истории.
Прайс-лист для арестантов
Уголовное дело подполковника Айткулова рассматривается в Алмалинском районном суде Алматы с ноября 2023 года. Сейчас идёт стадия главного судебного разбирательства. Оно проходит в открытом режиме, однако фото- и видеосъёмка участников процесса запрещена. Мы побывали на двух судебных заседаниях, где узнали немало интересного о царящих в тюрьме порядках. Пищу для размышлений нам дали бывшие и действующие сотрудники алматинского следственного изолятора ДКУИС МВД, выступившие в качестве свидетелей.
Оказывается, в этом режимном объекте нередко нарушается главный ведомственный закон «О порядке и условиях содержания лиц в специальных учреждениях и помещениях, обеспечивающих временную изоляцию от общества». В нём, к примеру, говорится, что лица, впервые привлекаемые к уголовной ответственности, должны содержаться отдельно от ранее судимых. Также запрещается пребывание в одной камере подозреваемых, которые проходят по одному делу. Под особым контролем администрации должны находиться опасные рецидивисты и т. д.
Что же показало расследование КНБ в 2022 году? Что первоходки нередко сидят в одной камере с рецидивистами, подельники тоже вместе коротают время. Криминальные авторитеты и вовсе развернули прибыльный бизнес по переводу всех желающих в так называемые коммерческие камеры. Всего в тюрьме якобы насчитывается шесть таких камер.
Согласно материалам уголовного дела существовал негласный прайс-лист для проживания в камерах с улучшенными условиями содержания на весь период следствия, суда и вступления приговора в законную силу. Стоимость такой услуги варьировалась от 100 тысяч до двух миллионов тенге, в зависимости от платежеспособности клиента, его статуса в криминальном мире и продолжительности пребывания в тюрьме. Собранные с сидельцев деньги преступные авторитеты якобы передавали напрямую или через посредников, включая сотрудников тюрьмы, своему покровителю из ДКНБ.
Самое интересное, что камеры класса «люкс» не отличались роскошью убранства от других помещений следственного изолятора. Это были стандартные десятиместные камеры. Так за какие услуги постояльцы платили огромные деньги? Как установило следствие, за доступ к мобильной связи. Якобы подполковник Айткулов снабдил коммерческие камеры WiFi-роутерами. Он же и позаботился о том, чтобы сотрудники тюрьмы не изъяли эти запрещённые предметы в ходе обысков.
Сам подполковник не признаёт свой роли организатора коммерческих камер. Он утверждает, что стал жертвой оговора.
«Я стал жертвой межклановой борьбы в КНБ между руководством департамента собственной безопасности и пятого управления ДКНБ по городу Алматы. Я пострадал в результате их обоюдных амбиций и личных неприязненных отношений», — говорит Айткулов.
По словам подсудимого, следователи КНБ предлагали ему дать показания против его бывшего начальника, заподозрив последнего в связях с январскими событиями. Айткулов отказался, поэтому, мол, в отместку они и возбудили против него уголовное дело по надуманным основаниям.
«Я считаю, что дело в отношении моего подзащитного сфабриковано. Он никогда не был куратором следственного изолятора и не занимался ничем противоправным. В материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства передачи ему денег, украшений и животных. Свидетели, которые якобы собирали деньги по указанию Айткулова, неоднократно судимы. Некоторых из них он сам в своё время задерживал по подозрению в причастности к преступным группировкам, поэтому я не исключаю их заинтересованности отомстить Айткулову любой ценой. Другие свидетели, которые давали показания против моего подзащитного, подвергались пыткам. У нас есть тому доказательства», — говорит адвокат Дамир Марденов.
Что касается якобы подаренных живого медведя и дорогого скакуна, то Айткулов тоже всё отрицает.
«Этого медведя изъяли у браконьера, когда тот пытался продать его на одном из скотных дворов в Туркестанской области. Мне приписали, что, узнав об этом, я якобы потребовал отдать хищника мне. На самом деле я в глаза его не видел. Насколько я знаю, медведя в итоге передали в зоопарк Шымкента. Лошадь породы “Потомок Темучина” мне тоже навязали, но уже под другим предлогом. Якобы в сентябре 2021 года я потребовал от арестованного по прозвищу Куб купить для меня породистого скакуна в Жамбылской области. Это вымысел чистой воды: я к подследственному с такой просьбой никогда бы не обратился, да и лошади у меня никогда не было и нет!» — уверяет подсудимый.
По его словам, следователь КНБ изъял у него дома мужскую куртку, кроссовки и ремни от итальянского бренда Baldinini в качестве вещдоков. Мол, это были подарки от родственников арестантов в благодарность за его покровительство. Айткулов утверждает, что сам покупал себе одежду. Женские золотые украшения и деньги, которые также фигурируют в уголовном деле в качестве подарков, по его словам, выдумка следователя.
Память подвела
Стороны обвинения и защиты предполагали, что вызванные в суд сотрудники оперативного отдела следственного изолятора № 18 всё объяснят. Ведь именно они всегда в курсе событий, происходящих в их учреждении. Однако истину установить до сих пор не удалось из-за пресловутого человеческого фактора.
Свидетели-офицеры часто ссылаются на то, что, мол, не помнят всех обстоятельств дела, поскольку прошло много времени. Когда адвокаты задают им уточняющие вопросы, сразу же начинают прикрываться секретным статусом своей работы. Дескать, не имеем права разглашать сведения, относящиеся к госсекретам. Оперативники акцентируют внимание на том, что всего лишь выполняли устное распоряжение начальников, поэтому по всем интересующим вопросам защите нужно обращаться в администрацию учреждения.
«Прекратите увиливать! Отвечайте по существу: да или нет! В противном случае я могу привлечь вас к уголовной ответственности за лжесвидетельство!» — в сердцах однажды воскликнула судья Дарханова, обращаясь к свидетелю о имени Бауржан.
Именно он, будучи старшим оперативником СИ-18, отвечал за камеры, которые, по показаниям арестантов, негласно считались коммерческими. Поговаривают, что якобы он тоже получал подарки от сидельцев. Сам Бауржан отрицает получение взяток, впрочем, как и существование камер класса «люкс» и порочной практики сбора денег за улучшение условий содержания в СИЗО. Никаких коррупционных рисков, по его словам, в работе сотрудников учреждения нет. Вся их деятельность прозрачна, в рамках служению долгу и следованию букве закона.
— Вы получали от родственников арестованных седло для лошади и арычные лотки для благоустройства своего приусадебного участка? – спросили адвокаты.
— Нет, не получал! – ответил Бауржан.
Стороны пытались выяснить у оперативников, что входит в их служебные обязанности, как они взаимодействуют с кураторами из КНБ и выполняли ли они противозаконные указания подполковника Айткулова по переводу подозреваемых в камеры-«люкс». Только так можно было установить важные обстоятельства по запутанному делу и понять, как в закрытом учреждении ДКУИС МВД могли появиться шесть коммерческих камер, и как должное лицо из другого ведомства могло их так долго «крышевать».
Оказалось, что многие сотрудники Си-18 знают свои служебные обязанности весьма поверхностно. Кроме того, они зачастую не утруждают себя составлять различные документы. Например, рапорты о прибытии в следственный изолятор офицеров из других правоохранительных органов, хотя должны это делать. В тюрьме же содержатся не только фигуранты уголовных дел, расследуемых департаментом полиции, но также Антикоррупционной службой, Агентством по финансовому мониторингу, департаментом по расследованию экономических преступлений. Поэтому необходимо фиксировать, кто из какого ведомства и с какой целью прибыл в СИ-18, чтобы в случае ЧП было с кого спросить.
Когда адвокаты поинтересовались, знакомы ли оперативники следственного изолятора с планом совместных мероприятий с ДКНБ по линии борьбы с оргпреступностью за последние три года, то те только развели руками. Отметим, что именно на основании этого документа кураторы из ДКНБ сотрудничают с администрацией тюрьмы.
«Нам доводили в 2018 году основные положения плана взаимодействия, но потом мы перестали им интересоваться. Мы привыкли выполнять указания своего начальства, так как именно оно согласовывает все наши действия с ДКНБ», — пояснили оперативники.
Какую работу подполковник Айткулов проводил в тюрьме с подозреваемыми членами и лидерами ОПГ, они тоже не знают.
«Мы приводили к нему арестованных и сразу же уходили, потому что не привыкли лезть в чужое дело. Тем более когда оно касается интересов органов нацбезопасности. Мы не в курсе, что Айткулов выяснял и обсуждал с подследственными», — поясняли свидетели.
Адвокаты обратили внимание суда, что показания оперативников в суде разительно отличаются от тех, что они давали следователю КНБ в 2022 году. Тогда они утверждали, будто бы подполковник-куратор давал им устные распоряжения о переводе арестантов в коммерческие камеры. Сейчас свидетели отказываются от своих слов. Они говорят, что следователь неправильно записал их показания в протоколе.
«Мы не утверждали, а ссылались на других следственно-арестованных. Это от них мы слышали, что “смотрящие” якобы требуют с них деньги за улучшение условий содержания. Сама информация о вымогательстве тогда не подтвердилась», — сказал Бауржан.
На вопрос судьи, как он таком случае давал показания против Айткулова и кто же всё-таки создавал для арестантов комфортные условия в тюрьме, оперативник не нашёл что ответить.
«Я сейчас припоминаю, что следственно-арестованный по прозвищу Куб решал вопросы о переводе других подозреваемых из одной камеры в другую. Он обращался ко мне и ссылался каждый раз на Жанена Айткулова — мол, это ему нужно по работе. Когда я слышал фамилию нашего куратора, то не мог отказать в просьбе о переводе», — пояснил оперативник.
Судья тут же вставила свою ремарку.
«Вы что, хотите сказать, что подследственные решают в вашем учреждении, кто с кем должен сидеть? Или что вы беспрекословно выполняете любые поручения, даже сомнительные, едва заслышав фамилию куратора из ДКНБ? Я не понимаю вашего посыла!» — удивилась судья.
Оперативник попытался оправдаться тем, что полагал, будто бы перевод подследственных из одной камеры в другую необходим в интересах Айткулова. Кто знает, может, он хотел предложить подозреваемым сотрудничество со следствием в обмен на смягчение условий содержания?
От редакции
Мы будем следить за ходом главного судебного разбирательства по делу подполковника Айткулова, чтобы понять, кто стоит за организацией коммерческих камер в СИЗО, и почему никто из уполномоченных органов своевременно не отреагировал на это и не прикрыл лавочку.
Орда.кз
