Нажмите "Enter" для перехода к содержанию

«Слышащее государство» Токаева и его политические заключенные

С приходом на пост президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева, который после прошлогодних выборов пообещал демократические изменения и воплощение концепции «слышащего государства», число людей, заключенных в тюрьмы за политические взгляды, увеличилось. Представители международных правозащитных организаций и гражданского общества в Казахстане бьют тревогу. Власти заявляют, что в Казахстане нет политических заключенных.

8 сентября общественный альянс правозащитников «Тірек» обновил список политзаключенных в Казахстане. Он пополнился именами шести человек, а количество политических заключенных увеличилось до 16. Впервые в список были добавлены гражданские активисты Санавар Закирова, Аскар Ибраев, Серик Идырышев, Асхат Жексебаев, Абай Бегимбетов и Кайрат Клышев.

НОВЫЕ ЛИЦА В СПИСКЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЗАКЛЮЧЕННЫХ

  • 53-летняя Санавар Закирова, возглавлявшая группу людей, которые добиваются отмены несправедливых, по их мнению, судебных решений, — единственная женщина в списке политических заключенных. Закирова известна критикой в адрес партии власти «Нур Отан», она обвиняла политическую организацию в препятствовании регистрации оппозиционной структуры, которую активистка пыталась создать. В июле Закирову приговорили к году лишения свободы по обвинению в «причинении вреда здоровью» дочери члена партии «Нур Отан». Закирова в настоящее время содержится в следственном изоляторе Алматы.
  • 47-летний Асхат Жексебаев, неоднократно выходивший на одиночные пикеты с политическими требованиями, тоже включен в оставленный альянсом «Тірек» список. С прошлого года он по меньшей мере восемь раз подвергался арестам за участие в мирных акциях. Сейчас Жексебаев содержится под стражей, его привлекают к уголовной ответственности по подозрению в «участии» в деятельности запрещенного движения «Көше партиясы», признанного казахстанским судом «экстремистской организацией».
  • Активист из Алматы Кайрат Клышев тоже заключен под стражу по подозрению в «участии» в деятельности «Көше партиясы». 37-летнего Клышева с прошлого года как минимум шесть раз отправляли под административный арест за участие в протестах.
  • Костанайский активист Аскар Ибраев был приговорен в январе к году ограничения свободы по обвинению в «участии в деятельности запрещенной судом организации» (статья 405 уголовного кодекса). После задержания в июне накануне митинга оппозиции костанайский суд заменил ему ограничение свободы на тюремное заключение.
  • Жителя Восточно-Казахстанской области Серика Идырышева приговорили в декабре 2019 года к 12 месяцам ограничения свободы по обвинению в «участии в деятельности запрещенной организации». В феврале он участвовал во флешмобе с требованием наказать виновных в смерти столичного активиста Дулата Агадила, скончавшегося при загадочных обстоятельствах в СИЗО столицы. После этого его отправили в колонию, заменив ограничение свободы на лишение свободы.
  • 47-летний активист Абай Бегимбетов, участвовавший в мирных митингах и демонстрациях с требованием демократических реформ, отправлен под стражу на два месяца по подозрению в «участии» в деятельности «Көше партиясы».

Альянс «Тірек» составляет список политзаключенных с 2018 года. В прошлогоднем списке значились Арон Атабек, Алмат Жумагулов, Кенжебек Абишев, Макс Бокаев, Игорь Сычев, Игорь Чуприна, Руслан Гинатуллин, Санат Букенов, Асет Абишев и Ержан Ельшибаев.

Кроме того, у альянса «Тірек» есть списки «преследуемых без заключения» и «преследуемых за религию». В первый включены 95 человек, во второй — девять человек.

В экспертную комиссию, составляющую список политзаключенных, входят такие правозащитники, как Евгений Жовтис, Амангельды Шорманбаев, Бахытжан Торегожина, Зауреш Батталова и Галым Агелеуов.

Включенные в обновленный список политзаключенных активисты.
Включенные в обновленный список политзаключенных активисты.

Член альянса и правозащитник Бахытжан Торегожина говорит, что включенные в список люди подвергались преследованию и арестам в первую очередь за публичные выступления, проведение мирных митингов и осуществление своего права на выражение мнений.

— Эти ребята — политические активисты. Они неоднократно участвовали в акциях, пикетах, мирных демонстрациях. Санавар Закирова даже пыталась зарегистрировать политическую партию. И за это фактически и преследуется в течение последних двух лет. Можно сказать, что из-за этих политических преследований, которые ни на минуту не останавливались в отношении нее, она и попала на скамью подсудимых и в следственный изолятор. Точно так же побывал в СИЗО и Марат Турымбетов, преследуемый за критику партии «Нур Отан». Сегодня идёт рассмотрение апелляционной жалобы Альнура Ильяшева, который тоже преследуется по политическим мотивам из-за критики партии «Нур Отан»… Остальные ребята тоже поддерживают демократию, права человека. Как они говорят: «Мы за парламентскую республику, которая разделяет принципы свободы, справедливости и независимого Казахстана». Но у нас судом «Көше партиясы» признана закрытой и экстремистской. Надо сказать, ни цели, ни задачи, ни действия этой партии — ни первой, ни второй партии — не являются ни экстремистскими, ни террористическими, — говорит Бахытжан Торегожина.

КТО ТАКИЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЗАКЛЮЧЕННЫЕ?

Политическими заключенными являются лица, преследуемые по политическим мотивам, объясняет директор Казахстанского бюро по правам человека Евгений Жовтис.

Правозащитник Евгений Жовтис, директор Казахстанского бюро по правам человека.
Правозащитник Евгений Жовтис, директор Казахстанского бюро по правам человека.

— Критерии достаточно просты и определяют две категории лиц. Одна — узники совести, то есть люди, которые преследуются государством, в том числе в уголовном порядке, оказываются за решеткой по статьям уголовного кодекса, которые относятся к политическим. То есть за выражение своего мнения или за какую-то деятельность, общественную или политическую. У нас к таким относится прежде всего знаменитая статья 174 — это «возбуждение розни», статья 405 — «участие в деятельности экстремистской организации». Сюда можно добавить статью 400 о нарушении правил проведения мирных собраний и статьи, связанные с пропагандой терроризма, распространением ложной информации и так далее. То есть ряд статей, которые больше связаны с выражением мнения. Люди, которые по этим статьям привлекаются к уголовной ответственности и осуждаются, рассматриваются как политические заключенные или узники совести при одном очень важном условии: в их действиях и в словах не должно быть призыва к насилию или угрозы насилия, — объясняет правозащитник.

Владимир Козлов, бывший лидер незарегистрированной оппозиционной партии «Алга», приговоренный в октябре 2012 года к семи с половиной годам лишения свободы после трагических Жанаозенских событий (он сам был в списке политзаключенных, вышел на свободу условно-досрочно в августе 2016 года), отмечает, что власти относятся к политзаключенным по-особенному.

— Преследование не заканчивается лишением свободы, оно продолжается в тюрьмах и лагерях. В личных делах политзаключенных содержатся секретные инструкции КНБ, предписывающие администрации комитета уголовно-исполнительной системы предвзятое отношение [к политзаключенным]. В частности, им, в отличие от других, не дают поощрений, их провоцируют или фальсифицируют поводы для систематических взысканий, что делает режим их содержания очень сложным и тяжелым, а право на УДО — очень трудно реализуемым. Это не просто слова, это реальный опыт: у меня не было ни одного поощрения, были девять взысканий, из которых четыре выговора, три — это 10–15-суточных срока ДИЗО, и два — сроки по шесть месяцев СУС (строгие условия содержания. — Ред.), —говорит Владимир Козлов.

Владимир Козлов, бывший лидер оппозиционной партии «Алга».
Владимир Козлов, бывший лидер оппозиционной партии «Алга».

Козлов считает, что внимание правозащитных групп может позитивно сказаться на положении политзаключенного.

— Можно сказать, что правозащитное внимание к политзаключенному — единственный механизм и инструмент, который реально работает и на сдерживание незаконного давления и преследования его в местах лишения свободы и может способствовать его условно-досрочному освобождению, несмотря ни на какие его «отрицательные показатели», фальсифицированные администрацией КУИС по заданию КНБ. Потому что и КНБ, и КУИС, и прочие силовые структуры диктатуры боятся света и шума, и когда информация об их провокациях и фальсификациях выходит за заборы лагерей и становится предметом обсуждения, особенно где-то в международных структурах, они «включают заднюю», — говорит Козлов.

Владимир Козлов убежден, что необходимо продолжать и наращивать правозащитное и политическое давление на власти на всех площадках, особенно международных, поскольку казахстанские власти пытаются выглядеть «демократичными» и тратят на это ресурсы.

— Чем чаще и интенсивнее на этих площадках обсуждаются кейсы о нарушениях прав, в том числе прав политических заключенных, тем больше ресурсов диктатуре приходится тратить на поддержку своего «позитивного имиджа», — отмечает он. — Нужно создавать ситуацию, когда преследование и незаконное удерживание политзаключенного в лагере становится слишком дорогой имиджевой ценой. Политический заключенный — это тот, кого посадили не по юридическим, а по политическим основаниям. И его освобождение — сугубо политическое дело, не зависящее от каких-либо иных обстоятельств. Будет политическое указание — его освободят. Так произошло со мной: я вышел на свободу через четыре дня после выхода из СУС, со всеми своими взысканиями, без единого поощрения. Надеюсь, что так же будет происходить и с другими политзаключенными. Нужно только их не забывать. Это главное.

«РЕПРЕССИИ УСИЛИЛИСЬ С ПРИХОДОМ ТОКАЕВА»

В правозащитной организации Amnesty International считают, что «репрессии в Казахстане с приходом к власти Касым-Жомарта Токаева в прошлом году усилились».

— В Казахстане любое крупное политическое или международное событие может стать для правительства еще одним поводом для криминализации инакомыслия, ареста критиков и ограничения прав. Правительство Казахстана опасается того, что оно не сможет контролировать. По сути, оно только усиливает репрессии во время кризиса или перемен. Так было во время [пандемии] COVID-19, репрессий Китая против мусульманских меньшинств и даже политического транзита во власти Казахстана. Мы заметили резкий всплеск репрессий в прошлом году, когда к власти пришел нынешний президент Касым-Жомарт Токаев. Обычные люди были арестованы за политические баннеры во время марафона и пустые листы бумаги. Эти злоупотребления продолжались и в 2020 году и только усилились, поскольку реакция правительства на COVID-19 подвергалась критике, — говорит директор департамента Европы и Центральной Азии Amnesty International Даниэль Балсон.

Amnesty считает, что активистов в Казахстане осуждают по статьям с расплывчатыми формулировками, таким, например, как «распространение заведомо ложной информации, создающей опасность нарушения общественного порядка». На практике законодательство и политизированная судебная система позволяют правительству угрожать мирным активистам длительными сроками тюремного заключения только за то, что они высказывают свое мнение публично, отмечает Балсон.

Amnesty International — не единственная организация, которая критикует Казахстан за нарушения прав человека. В недавнем отчете Госдепартамента США говорится, что правительство Казахстана применяет пытки, прибегает к безосновательным задержаниям, ограничивает гражданские свободы. Кроме того, 12 сенаторов конгресса США направили президенту Токаеву письмо с просьбой об освобождении политических заключенных. Amnesty International перечислила нарушения прав человека в Казахстане в отчете, составленном для Организации Объединенных Наций в прошлом году.

— Пока нет свидетельств того, что власти Казахстана предпринимают конкретные шаги по обеспечению прав человека. Политические заключенные остаются за решеткой, правозащитные организации продолжают документировать сообщения о пытках и насилии, а соблюдение законов зависит от прихоти исполнительной власти. Президент Токаев, может быть, «слышащий» лидер, но он еще и лидер, предпринимающий действия. И к сожалению, многие его действия противоречат международным стандартам в области прав человека, — говорит Балсон в комментарии Азаттыку.

Полиция задерживает людей на месте протестной акции на следующий день после президентских выборов, победителем которых объявлен Касым-Жомарт Токаев, ставленник экс-президента Нурсултана Назарбаева. Алматы, 10 июня 2019 года.
Полиция задерживает людей на месте протестной акции на следующий день после президентских выборов, победителем которых объявлен Касым-Жомарт Токаев, ставленник экс-президента Нурсултана Назарбаева. Алматы, 10 июня 2019 года.

Эксперт международной организации по защите прав человека и продвижению демократических ценностей Freedom House Майк Смелцер говорит, что число политических заключенных в Казахстане растет.

— По мере того как мы узнаем больше о вызывающем серьезную обеспокоенность росте числа политических заключенных в Казахстане, становится всё более очевидным отсутствие каких-либо усилий для достижения заявленных президентом Токаевым целей по превращению Казахстана в «слышащее» государством, которое выступает за «общественный диалог, открытость и оперативный ответ на нужды людей». Казахстанцы создали новое гражданское пространство, но заключение с началом президентства Токаева в тюрьмы лиц, осуществляющих свои гражданские и политические права, свидетельствует о том, что правительство не следует заявленной концепции «слышащего государства», уважающего права человека, и возможно, работает против нее, — считает Майк Смелцер.

«У НАС НЕТ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЗАКЛЮЧЕННЫХ»

Власти Казахстана не признают существование в стране политических заключенных. Член мажилиса парламента Снежанна Имашева считает, что есть веские основания полагать, что политических заключенных нет.

— Я, как юрист, могу исходить только из того, что в нашем уголовном кодексе нет политических преступлений, нет даже главы. Поэтому у нас и нет политических заключённых. И скорее всего, те люди, о которых вы говорите, были осуждены или привлечены по статьям, которые не относятся к политическим преступлениям. Мне кажется, активистам надо больше работать в правовом поле. Не вызывать такие вещи, за которые их можно было бы привлекать. Я думаю, если бы они сами меньше сталкивались с законом, то и проблем не было бы. Ко мне обращаются люди, которые не согласны с решением суда, находятся в местах лишения свободы, считают себя незаконно осуждёнными. Ни одного обращения не получила о том, что ущемляются чьи-то права по политическим мотивам. Если будут обращения, можно поднять вопрос, у нас вообще никакая тема не табу, не только политических заключенных, — говорит депутат Имашева.

Правозащитник Евгений Жовтис признаёт, что в уголовном кодексе нет отдельных статей о политических преступлениях. Но решения судов в отношении отдельных активистов, открыто выражающих свои политические взгляды и требующих соблюдения своих прав, носят политический характер.

— Если года два назад в основном использовалась статья 174, то сейчас масштабно применяется статья 405. То есть продолжается зачистка политического поля, исключение из этого поля людей, которые обладают каким-либо мобилизационным потенциалом. Это политическая оппозиция и гражданские активисты, которым (практически всем) вдобавок к самому приговору «навешивают» запрет заниматься общественной деятельностью, — говорит Жовтис.

Он отмечает, что отрицание наличия политических заключенных «свойственно авторитарным странам». Политические заключенные — проблема режима и поэтому их освобождение «зависит от смены режима», считает он.

Маншук Асаутай

https://rus.azattyq.org

Поделись, чтобы люди узнали:
Больше в Жексебаев АсхатБольше записей в Жексебаев Асхат »
Больше в Закирова СанаварБольше записей в Закирова Санавар »
Больше в Клышев КайратБольше записей в Клышев Кайрат »
.