Два года назад, в первой декаде января 2022-го, Казахстан оказался в центре мирового внимания — из-за террористической атаки, едва не обернувшейся падением власти и утратой целостности страны. События тех дней, известные как Алматинская трагедия или Кантар (январь по-казахски), до сих пор остаются загадкой для большинства наблюдателей: локальный народный протест за пару дней охватил всю страну и перерос в боевые действия. Власти заявляли о нападении на первую столицу не менее двадцати тысяч террористов, подготовленных, в том числе, в лагерях Афганистана. В большом интервью, опубликованным в первые дни 2024 года, Токаев повторил все эти тезисы:
Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев. Фото: Википедия
«В дело вступили криминальные банды, лидеры которых были подконтрольны заговорщикам и имели контакты с террористами, в том числе прибывшими извне. Используя специальные технологии, провокаторов, бандитов, они превратили мирные протесты в массовые беспорядки, сопровождавшиеся масштабным насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества. В условиях хаоса к происходящему подключились вооруженные бандиты, террористы, которые одновременно по единой команде устроили атаки на здания органов власти, силовых структур, оружейные магазины, арсеналы сил правопорядка и воинских частей». При этом террористы действовали весьма избирательно: сожгли архивы «Казахфильма», но не тронули офис британской нефтяной компании Shell, окружили президентскую резиденцию, но отступили после прибытия российских миротворцев в составе коллективной миссии ОДКБ. Что характерно, российские военнослужащие взяли ситуацию под контроль без единого выстрела. Та операция, безусловно, имела историческое значение: спустя полтора месяца российский президент начнет СВО на Украине, где обойтись без выстрелов уже не удастся. Историческим Кантар стал и для Казахстана, где по итогам был развенчан культ личности первого президента Нурсултана Назарбаева. Многочисленные родственники елбасы во власти будто бы были причиной кровавых событий. И установить эти причины должно было объективное расследование и открытый судебный процесс над участниками кровавых событий.
Председатель Комитета национальной безопасности Казахстана Карим Масимов. Фото: Дмитрий Духанин / Коммерсантъ
Поначалу казалось, что именно так и будет. Еще до завершения антитеррористической операции по подозрению в госизмене был задержан председатель Комитета национальной безопасности (КНБ) Карим Масимов. Публично объявлялось, что с его ведома в горах Казахстана шла подготовка боевиков. К ответственности также были привлечены заместители главы КНБ Даулет Ергожин и Ануар Садыкулов, а также начальник 5-го департамента 4-й службы комитета Руслан Искаков. Все они, как тогда поясняли представители следствия, участвовали в заговоре с целью захвата власти. Несмотря на международные требования прозрачного расследования, материалы были засекречены, а судебные процессы — закрыты. За два года риторика Токаева изменилась. Теперь он говорит уже не об открытом расследовании и торжестве законности, а об единстве власти и общества в осуждении участников январских событий: «Рассуждения о якобы народном восстании способствуют оправданию и обелению преступных деяний. Такие безответственные, по сути, провокационные разговоры приводят к героизации настоящих бандитов, укоренению в обществе пагубной криминальной психологии. А значит, призывают к новым беспорядкам в ущерб национальной безопасности и благополучию народа. Это очень серьезная угроза. Поэтому государство и общество должны быть едины в осуждении беззакония — я в этом уверен».
Пока следствие и суд работают в традициях постсоветского авторитаризма. Генералы Масимов, Ергожин и Садыкулов уже осуждены на длительные сроки — от 15 до 18 лет. Полковник Искаков же, которому отводилась ключевая роль, — по замыслу следствия, куратор республиканских полицейских должен был саботировать их работу по отражению атаки, — предстал перед судом только недавно, но уже успел обратить на себя внимание. Обвинив следствие в фальсификации доказательств, этот офицер настаивает на том, что пытался предотвратить кровопролитие, и требует привлечь к ответственности племянника Назарбаева и бывшего замглавы КНБ Самата Абиша. По приказу последнего Искаков привлек Армана Джумагельдиева (которого провластные СМИ обычно называют «Диким Арманом»), чья фигура в Кантаре стала краеугольным камнем в расследовании.
Джумагельдиев — человек с очень рельефной биографией: многочисленные СМИ причисляли его к криминальным авторитетам и агентам КНБ, а отдельные журналисты называли его личным порученцем семьи Назарбаева.
Арман Джумагельдиев. Фото: соцсети
Известно, что последние годы он проживал в Стамбуле и придерживался идей пантюркизма. Сейчас он делит скамью подсудимых по обвинению в создании преступного сообщества, организации массовых беспорядков, похищениях людей с высокопоставленными в недавнем прошлом силовиками. Один из них, а именно полковник Руслан Искаков, который курировал в госбезопасности, в частности, противодействие ОПГ, из заключения обратится с открытым письмом. Его адресатами стали генеральный прокурор и уполномоченный по правам человека в Казахстане, администрация президента Токаева, международные правозащитные организации и ведущие СМИ, в том числе «Новая». На наш взгляд, информация, изложенная в письме Искакова, существенно дополняет наши знания о произошедшем в январе 2022 года, а также о ходе уголовного — и политического — преследования по мотивам тех событий. Поэтому мы приняли решение опубликовать этот текст.
О реальных причинах массовых протестов
Первые митинги, как известно, начались утром 2 января в Жанаозене в ответ на двукратный рост цен на автомобильный газ. Митинги поначалу были локальными, ничто не предвещало их массовости. До этих событий в нефтедобывающих регионах на Западе Казахстана периодически возникали аналогичные рабочие конфликты, но они прогнозировались и погашались, как правило, быстро и без перерастания в длительное противостояние. О предпосылках таких протестов КНБ заблаговременно дважды информировал президента, предупреждая, что повышение стоимости сжиженного газа повлечет социальный всплеск. Но оба сигнала были проигнорированы. Причина перерастания протеста в массовый была в том, что под руководством президента правительство и министерство нефти и газа «выжимали» зятя Н. Назарбаева Т. Кулибаева, контролировавшего сферы нефти и газа. Заигравшись переделом сфер влияния в экономике, они затронули социально болезненную и уязвимую область. В итоге повышение цен на сжиженный газ наряду с накопившимися социальными проблемами стало последней каплей для всех.
Акции протеста против повышения цен на сжиженный газ в Алматы. Фото: AP / TASS. По сути, протесты были спровоцированы правительством и профильным министерством, подотчетным и согласовывавшим свои действия с президентом, который возглавил страну еще в 2019-м. В тот период я неотлучно был на работе, координировал работу по линии, взаимодействовал с региональными 5-ми подразделениями КНБ, МВД, прокурорами и т.д. Руководство КНБ вело себя сдержанно и уверенно, так как ранее информировало администрацию президента и его самого о возможных протестах. На заседании государственной комиссии бывший заместитель председателя КНБ Д. Ергожин предлагал снизить стоимость газа до первоначальной, но его не поддержали правительственные чиновники, пояснив, что тем самым государство покажет свою слабость. Уже 4 января протесты перекинулись на другие части страны, где приобрели форму агрессивного мятежа. После разрастания конфликта на западе в эпицентр была откомандирована группа во главе с заместителем председателя КНБ Н. Билисбековым. От моего департамента вылетели мой заместитель и один из руководителей среднего звена. Но это была борьба с последствиями, а не с причиной протестов. Причиной же была неадекватная реакция президента и правительства, отсутствие своевременных решений по стабилизации ситуации, нежелание договориться с митингующими, то есть с народом.
О действиях силовиков в критический момент
К 5 января около половины территории страны охвачено беспорядками, в отдельных регионах введено чрезвычайное положение, начались массовые нападения на полицейских и военнослужащих, захвачен аэропорт, атакован акимат Алматы. В КНБ и других правоохранительных органах творился хаос и паника. Для примера: в тот день проведена эвакуация ДКНБ по г. Алматы, при том что их здание не захватывалось. Глава ДКНБ Н. Мажилов сбежал в Астану. Оперативное руководство центральным аппаратом в тот момент было возложено на первого заместителя КНБ С. Абиша. Будучи племянником Назарбаева, он сконцентрировал в своих руках весь массив информации, циркулировавшей в КНБ. На протяжении пяти лет я исполнял его приказы, поскольку им курировалась работа 5-го департамента КНБ, а затем так называемые спецпроекты. В тот день, 5 января 2022 года, Абиш в присутствии Д. Ергожина по спецсвязи отдал следующий приказ: обратиться за помощью к Арману Джумагельдиеву.
Самат Абиш. Фото: gov.kz
Арман — узнаваемый в республике человек, обладает харизмой и авторитетом. Его попросил спасти полицейских, блокированных в акимате Алматы, и попытаться стабилизировать ситуацию на площади Республики перед акиматом г. Алматы. В тот момент на площади скопилось около 20 тысяч митингующих, по дезинформации министра МВД Тургумбаева, названных «боевиками», напавшими на Алматы извне. Фактически же это были жители города и близлежащих населенных пунктов, но никак не «террористы из Афганистана и Сирии». Мне до настоящего момента непонятно, для чего был отдан приказ стрелять без предупреждения главой государства. Это была чудовищная ошибка, повлекшая жертвы. Именно по моей просьбе и во исполнение приказа Абиша Арман Джумагельдиев вышел на площадь Республики, увел значительную часть протестующих к памятнику Независимости. Он сделал все, что мог, при этом пострадал сам: на него напали те, кто хотел разрастания конфликта, крови и хаоса. И сейчас я считаю тот приказ Абиша обоснованным и правомерным, исходя из обстановки. Цель и задача объяснялись текущей ситуацией. Сомнений в необходимости исполнять приказ у меня не было никаких. Кроме того, я был убежден в том, что свой приказ Абиш согласовал на самом верху, то есть с главой государства. Позже, когда началось расследование, а по факту — охота на ведьм, Абиш смалодушничал, струсил, отказавшись от своего же приказа. Факт остается фактом — он подставил меня, Джумагельдиева и других ребят. Эти ребята искренне, по зову сердца отозвались на призыв спасать страну в самый сложный период. Повсюду царили паника и хаос, правоохранительные органы и вооруженные силы были парализованы страхом и нерешительностью. Президент в послании к народу по телевидению объявил, что на нас напали террористы. Главный оппозиционер Аблязов из-за рубежа призывал к протестам, к координации действий через штабы его экстремистской партии ДВК. Алматы был охвачен грабежами, мародерством и поджогами. Информационное пространство представляло собой компиляцию фейков, слухов и т.д. Прокурор Алматы Б. Жуйриктаев, который принимал участие в работе АГОШа (Алматинский городской оперативный штаб по борьбе с терроризмом) и обеспечивал законность принимаемых решений, просил отправить в дом его родителей ребят Джумагельдиева, что я и сделал, обратившись с просьбой к Арману. В последующем Жуйриктаев санкционировал мой арест, инкриминировав незаконность привлечения Армана Джумагельдиева для охраны больниц. Вопреки закону Жуйриктаева и его заместителя Ракишева даже не допросили по этим обстоятельствам.
Прокурор Алматы Б. Жуйриктаев. Фото: gov.kz
Также в АГОШе находились и участвовали в его работе аким Алматы Б. Сагинтаев, его заместители и подчиненные, но их также отказались допрашивать следователи-прокуроры. Абсурдность следствия на этом не заканчивается. Комендант Алматы — начальник Департамента полиции К. Таймерденов, сначала задерживает активных участников беспорядков, но затем по требованию лидеров протестующих освобождает их. Выпущенные на свободу задержанные участвовали в захвате аэропорта Алматы, при этом никаких процессуальных последствий не последовало. Вышеуказанный бывший министр МВД Е. Тургумбаев, искажая реальные факты, избегая собственной ответственности, указал на Армана Джумагельдиева как на организатора массовых беспорядков. Это немыслимо и невозможно: как и что он мог организовать, приехав в Казахстан только 17 декабря 2021 года в связи с болезнью дочери-первенца? Более того, все его приезды в Казахстан из Турции в 2017–2022 гг. согласовывались с руководством МВД во избежание подброса оружия и наркотиков. Свой крайний приезд Джумагельдиев обговорил лично с Тургумбаевым, и доказательством тому является переписка между ними перед 17 декабря 2021 года в сотовом телефоне (в ходе следствия по прямому указанию Тургумбаева сотрудники полиции, входившие в следственно-оперативную группу, заблокировали сотовый телефон Джумагельдиева, чтобы скрыть СМС-сообщения).
Бывший министр МВД Казахстана Ерлан Тургумбаев. Фото: news.myseldon.com
Арман с 2017 года находился в Турции вынужденно, опасаясь подставы — подброса оружия и наркотиков. И это опасение было обоснованным. Достаточно посмотреть видеозапись задержания Армана в отеле «Ритц-Карлтон» 7 января 2022 года. По сути, на кадрах запечатлены факты фальсификации улик — заместитель начальника Департамента полиции Алматы Б. Абильбеков пытается вложить в кисть избитого, находящегося без сознания Армана пистолет. Именно это оружие затем инкриминировали следователи-прокуроры подсудимым, в том числе Джумагельдиеву. К стыду Абильбекова и там находившихся полицейских отмечу, что у Армана похитили личные вещи и деньги в сумме нескольких тысяч долларов и евро. Задержание Джумагельдиева произошло по указанию из-за рубежа. Звонок поступил на телефон председателю КНБ К. Масимову из России вечером 5 января. Звонивший также проинформировал, что принято решение о вводе войск ОДКБ в Казахстан. Оно принималось политическим руководством России до заседания Совбеза РК.
О произошедшем после ввода миссии ОДКБ
Президент Токаев на заседании Совета безопасности РК мотивировал запрос в ОДКБ угрозой целостности государства, исходившей от террористов, а впоследствии заявлял о том, что в террористической агрессии участвовали боевики, переброшенные из Афганистана и Сирии. Но никакие боевики в Алматы не входили и не атаковали площадь Республики, акимат Алматы, резиденцию президента и т.д. Никто в настоящее время не задержал и не осудил ни одного боевика. На скамье подсудимых только наши граждане.
Резиденция президента Казахстана в Алматы после штурма. Фото: URA.RU / TASS.
В действительности 5 января 2022 г. на площади Республики в Алматы собралось около 20 тысяч человек, жителей города и близлежащих населенных пунктов, которых в панике окрестили боевиками и террористами. Уверен, о несуществующих «афганских» и «сирийских» боевиках президенту доложил бывший министр внутренних дел Тургумбаев. Он должен был в числе первых понести наказание за системные провалы в обеспечении правопорядка и общественной безопасности. В течение 2021 г. Тургумбаев лично и в составе делегации неоднократно посещал Беларусь, перенимая опыт противодействия массовым протестам в современных условиях. Из бюджета были выделены значительные средства для повышения боеготовности полицейских. В итоге же все бравурные доклады оказались пустышкой и очковтирательством. Во всех регионах полиция оказалась фактически бессильной и бесполезной перед разными по численности и степени агрессивности массами. В разгар событий морально-психологический климат органов внутренних дел достиг критического уровня: отдельные руководители, с которыми я разговаривал, постарались симулировать болезнь, выжидать, опасаясь принимать решения. Уверен, осознавая опасность для собственной персоны, Тургумбаев подстраивался под политическую конъюнктуру, начав обвинять во всем КНБ, проще говоря, «перевел стрелки». 8 января я был вызван к новому председателю КНБ Ермеку Сагимбаеву, который требовал указать на связь между Джумагельдиевым и Масимовым. Ответил, что ничего такого мне неизвестно. Следующие несколько дней я провел фактически под арестом в кабинете. Конечно, это никак процессуально не оформлялось. Я знал, что меня пытаются притянуть «за уши», предполагал, что могут арестовать. Но я был уверен, что докажу свою правоту, поэтому не стал скрываться и решил доказывать свою невинность на следствии. Хотя многие псевдоофицеры-«перевертыши» решились на наветы и откровенную клевету и наговоры, только чтобы откреститься от прежнего руководства и продемонстрировать лояльность руководству новому. Многие, но не все. Отдельные остались людьми, мужчинами. Про Абиша я так не могу сказать. В январе 2022-го он был отстранен от занимаемой должности, но длительное время не привлекался к уголовной ответственности. Его всячески выводили из орбиты уголовного преследования, что являлось следствием политических кулуарных договоренностей Назарбаева и Токаева. Длительное время никого из клана Назарбаева не привлекали к уголовной ответственности, за исключением К. Сатыбалды, — но его посчитали слишком радикальным (племянник Назарабаева, генерал-майор КНБ запаса, предприниматель, осужденный по обвинению в хищениях. — Ред.). Только после моего публичного заявления и только чтобы снять общественное напряжение, прокуроры заявили, что в отношении Абиша проводится досудебное расследование и ему избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде. Однако, как стало уже привычным, уголовное дело засекретили. Фактически уголовное дело по Абишу должно рассматриваться вместе с делом в отношении нас, но тогда станут известны тайные подробности, которые власти скрывают от общества, а упомянутому фигуранту придется открыто прилюдно признаться в подлости и предательстве.
Контртеррористическая операция в Алматы. Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС
О политическом характере преследования
В КНБ имеются документальные свидетельства, подтверждающие правомерность моих действий в период январских событий, но следствие преднамеренно их не истребовало и не приобщило. По ходатайству об изъятии документов, содержащих визы и резолюции руководства КНБ, в том числе Абиша, были вынесены диаметрально противоположные решения.
6 января вместе с ранее бежавшим в Астану начальником ДКНБ Мажиловым я вылетел спецбортом КНБ в Алматы. Следователи вменяют этот вылет как инициативный, но с учетом моего должностного положения и субординации (уровня подчиненности) организовать и вылететь спецбортом невозможно. Я вылетел по приказу Абиша и Ергожина для оказания поддержки Мажилову, который возглавил АГОШ Алматы. В АГОШ, который размещался в аэропорту, я докладывал Мажилову поступающую информацию на его решение. В таком порядке принималось решение о задействовании дружинников Джумагельдиева для охраны алматинских больниц, на которые были нападения. Следственная группа все это проигнорировала. И таких примеров много. Кретинизм следствия — вопиющий. Мной озвучены убедительные и бесспорные доказательства собственной непричастности, а также приведены доводы отсутствия вины Джумагельдиева, исполнявшего по моей просьбе приказ Абиша. Мы никак не связаны с неизвестным нам заговором. Категорически избегая правды, следствие «задним» числом в итоге засекретило мои показания. Руководитель следственной группы Т. Крылдаков неоднократно убеждал меня в том, что стоит лишь оговорить себя и оклеветать других, подстроившись под вымышленный сценарий-версию, и мне гарантировано изменение меры пресечения и условный срок. С его же слов, контроль и решения по делу принимаются руководителем администрации президента М. Нуртлеу, что вроде бы должно было произвести эффект, заставив меня покорно подчиниться и согласиться на подлость и малодушие. После огласки части моих доводов в суде процесс закрыли. При наличии у обвинения весомых доказательств суд продолжился бы в открытом, гласном режиме. Уверен, что в будущем, когда видеозапись судебного процесса станет публичной, доступной, прокурорский произвол и несостоятельность вскроются. Уже сейчас доказана фальсификация доказательств, подлог и профессиональная некомпетентность следователей, выдумавших бредовую версию обвинения, опираясь на догадки, домыслы и слухи. В честный и справедливый суд не верю. Результат судебного процесса предрешен. Судья в данном процессе — сторона обвинения (что, собственно, не особо скрывается).
Последствия протестов в Алматы. Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС
Используя пропаганду и зависимые телевидение и СМИ, власть пытается одурачить общество, навязывая ложь и совершенную чушь. Изначально мне и трем другим подсудимым определили участие в суде в формате онлайн, остальным — офлайн. Нас закрыли в металлические средневековые клетки.
Определенная часть подсудимых еще во время предварительного следствия совершили попытку суицида. Больных и истощенных физически и морально людей, граждан страны, только чтобы склонить к оговору и признанию в несовершенных ими преступлениях, принуждали подписывать процессуальные документы, обещая взамен жизненно важную медицинскую помощь или перевод под домашний арест. В ходе расследования по прямому указанию генерального прокурора РК Асылова применен весь спектр «грязных» и недозволенных в правовом государстве методов. Все это вскрылось и озвучено на судебном процессе. Такого обращения со своими гражданами не было в новейшей истории нашей страны. Это новый карательный опыт. Ситуацию усугубляет непонимание подсудимых, за что же их привлекают к ответственности, почему с ними обращаются так, как с отбросами общества, как с врагами народа, который они защищали. Уголовное дело против нас, без сомнения, политическое. В основе первопричин — борьба элит за власть в стране. Никогда прежде не было столько жертв, как при той январской мясорубке. Власть, отдавшая приказ стрелять в народ, под видом несуществующих боевиков-террористов перекладывает ответственность за свои преступления на меня и других ребят. (7 января 2022 года президент Токаев во время обращения к народу заявил, что отдал приказ правоохранительным органам и армии открывать огонь на поражение по боевикам без предупреждения. — Ред.) Близорукость власть имущих заключается в непонимании настоящего момента и перспектив, ведь своими неадекватными и репрессивными мерами они провоцируют протестные и оппозиционные настроения. Неумно и опасно. Столкнувшись с карательными методами, беззаконием и правовым беспределом, мы, ранее готовые отдать все, в том числе жизни, за отчизну, ныне, подталкиваемые несправедливостью, будем вынуждены критиковать и дискредитировать этот лживый порядок и режим.
Я не нуждаюсь в сочувствии и жалости, не считаю себя виновным и не оправдываюсь, для меня важно непредвзято рассказать правду
