Нажмите "Enter" для перехода к содержанию

«Отключение интернета парализовало работу медиа». Доклад о доступе к информации во время Кантара

15 декабря, г.Алматы Молодежная информационная служба Кахахстана (МИСК) при поддержке Freedom House презентовали доклад  «Доступ к информации: обращения граждан и месседжи власти во время и после январских протестов 2022 года в Казахстане».  Документирование велось с 4 января 2022 года по 30 мая 2023 года.

По словам директора МИСК Ирины Медниковой, сотрудники службы впервые занялись документированием такого рода события и консультировались с беларусскими и украинскими организациями, у которых уже был подобный опыт. Обучение документированию заняло два месяца.

Были взяты интервью у 150 очевидцев, 528 пострадавших (раненных и родственников убитых; по этой части работал фонд «Ар.Рух.Хак» Бахытжан Торегожиной) и изучены 55 случаев пыток (используя данные Казахстанского международного бюро по правам человека).

Также сотрудники МИСК поговорили с адвокатами, правозащитниками и журналистами.

В МИСК хотели выяснить степень удовлетворенности информацией, связанной с январскими событиями 2022 года, изучить основные нарративы властей (на основании медиамониторинга «почти 200 тысяч сообщений») и интерпретацию Кантара со стороны как власти, так и общества. 

 

В итоге исследователи пришли к определенным выводам.

Что думают адвокаты, журналисты и правозащитники

На запросы адвокатов, представляющих интересы людей, так или иначе связанных с Кантаром, государственные органы предоставляли информацию лишь самого общего характера. 

Опрошенные в рамках исследования адвокаты говорили, что им не давали распечатки номеров телефонов и записи с видеокамер, были запугивание и пытки в отношении их подзащитных, а два адвоката заявили о давлении на них. 

«В Алматы все очень закрыты и очень сложно. Прокуратура строит свои обвинения только на своих доказательствах, но не на свидетельских показаниях. Только на этом. В самом начале приходили сотрудники Антикора. В следственном изоляторе было проделана очень «хорошая» работа с подозреваемыми: многие были побиты, с ними тщательно проработали следователи. Когда приходишь к ним для беседы и показаний, они говорили, что ничего не видели, ничего не знают», — приводятся в докладе МИСКа слова одного из опрошенных адвокатов. 

А вот к каким выводам пришли в МИСК в результате опроса журналистов:

  • Информация во время протестов была абсолютно недоступна;
  • Информационный поток тщательно отслеживался;
  • Усилия были направлены на ограничение доступа к информации;
  • Информация передавалась обрывочно и только в госСМИ;
  • Отключение интернета парализовало работу масс-медиа в стране; 
  • Представители СМИ делали множество запросов, ответы носили характер отписки или были проигнорированы;
  • Один журналист рассказал о давлении.

«Они, знаете, полностью закрыты, — говорит один из опрошенных правозащитников, — не дают информацию и считают, что не обязаны ее давать.

Понятно, что ни на что ответ мы не получали, просто наши власти не зависят от мнения гражданского общества, ведут себя как барин с холопом. Вот сколько даст холопу, пусть он этим и довольствуется, а большего ему не положено, больше спросишь – по голове получишь.

Понятно, что, что бы ты ни задавал, ответа ты не получишь».

Другой правозащитник отметил, что кое-какую информацию государство все же давало, но «статистика у них непонятно как составлена, как собирается».

«Представляете, страшное дело произошло в Казахстане, и никто до сих пор нормально не ответил. Если Масимов свергал власть, как это возможно, что в этом обвиняют Мамая?*», — говорит правозащитник.

*одна из статей, по которой к 6 годам условно приговорили Жанболата Мамая, – организация массовых беспорядков – Ред.

Что говорит власть

По результатам медиамониторинга в МИСК выявили основные послания, которые государство пыталось донести до общества.

Всего их семь:

  • Власти обеспечат законность, безопасность и не допустят повторения подобных событий;
  • Причастные к беспорядкам представители власти понесли наказание;
  • Причастные к беспорядкам граждане понесли наказание;
  • Власть была эффективна в обеспечении правопорядка в ходе январских событий;
  • Доминировала интерпретация Кантара с точки зрения власти;
  • Власть взяла новый курс после Кантара – тот самый «Новый Казахстан»;
  • Власть признает значение Кантара – установлен мемориал «Тағзым», проведена частичная амнистия.

Отношение общества к информации о Кантаре

Здесь сотрудники МИСК тоже использовали медиамониторинг. Они пришли к двум основным выводам:

  • заявления некоторых участников Кантара (не важно, с какой целью и на чьей стороне они участвовали) усиливали непонимание общей картины,
  • формировалась же эта общая картина в том числе путем пыток задержанных.

В первом случае МИСК в качестве примера привели заявление Армана «Дикого» Джумагельдиева, который «просил лично Токаева пересмотреть свое дело и указывал, что «дело против него является фикцией и предназначено только для того, чтобы дать основание арестовать как можно больше людей».

Во втором – пытки Викрама Рузахунова.

«Зафиксированы случаи принуждения граждан к подтверждению своего участия в протесте – информационная картина формировалась с применением пыток: 9 января гостелеканалы опубликовали видео с задержанным, который, как утверждалось, прилетел из Кыргызстана для участия в протестах и получил за это 90 тысяч тенге. Родственники и коллеги узнали в задержанном В.Рузахунова — кыргызского пианиста, руководителя джазового оркестра в Бишкеке. 29 сентября он опознал 10 сотрудников полиции, причастных к пыткам». 

Причины необращения граждан в правоохранительные органы

Всего опрошенные назвали 79 причин не обращения в правоохранительные органы в связи с тем, что они пережили во время Кантара.

Самые частые – не было причин обращаться (32% опрошенных).

Исследователи привели несколько цитат опрошенных:

«Жив остался, дом целый и боялся жаловаться. Видели, что в Алматы происходило и не хотелось, чтобы и у нас такое было»; (Кызылорда);

«Потому что боялась за свою безопасность, что мне нашьют терроризм или ещё что-то. Учитывая нашу власть это вполне возможно» (Алматы);

«Боялся говорить, что я там был, правоохранительным органам» (Алматы);

«Нет, потому что фактически у меня из видео-доказательств было только пару фото, когда я выходила пятого, и пару фото из окон» (Алматы);

«Не обращался, так как поблизости не было ни одного представителя закона» (Алматы);

«Стыдно было писать о незаконном задержании, когда умерло столько людей» (Алматы).

Полностью весь доклад можно почитать здесь

 

«Республика»

 

https://respublika.kz.media/archives/111959

 
 
 
 
 
Поделись, чтобы люди узнали:
.