15 декабря, г.Алматы Молодежная информационная служба Кахахстана (МИСК) при поддержке Freedom House презентовали доклад «Доступ к информации: обращения граждан и месседжи власти во время и после январских протестов 2022 года в Казахстане». Документирование велось с 4 января 2022 года по 30 мая 2023 года.
По словам директора МИСК Ирины Медниковой, сотрудники службы впервые занялись документированием такого рода события и консультировались с беларусскими и украинскими организациями, у которых уже был подобный опыт. Обучение документированию заняло два месяца.
Были взяты интервью у 150 очевидцев, 528 пострадавших (раненных и родственников убитых; по этой части работал фонд «Ар.Рух.Хак» Бахытжан Торегожиной) и изучены 55 случаев пыток (используя данные Казахстанского международного бюро по правам человека).
Также сотрудники МИСК поговорили с адвокатами, правозащитниками и журналистами.
В МИСК хотели выяснить степень удовлетворенности информацией, связанной с январскими событиями 2022 года, изучить основные нарративы властей (на основании медиамониторинга «почти 200 тысяч сообщений») и интерпретацию Кантара со стороны как власти, так и общества.
В итоге исследователи пришли к определенным выводам.
Что думают адвокаты, журналисты и правозащитники
На запросы адвокатов, представляющих интересы людей, так или иначе связанных с Кантаром, государственные органы предоставляли информацию лишь самого общего характера.
Опрошенные в рамках исследования адвокаты говорили, что им не давали распечатки номеров телефонов и записи с видеокамер, были запугивание и пытки в отношении их подзащитных, а два адвоката заявили о давлении на них.
«В Алматы все очень закрыты и очень сложно. Прокуратура строит свои обвинения только на своих доказательствах, но не на свидетельских показаниях. Только на этом. В самом начале приходили сотрудники Антикора. В следственном изоляторе было проделана очень «хорошая» работа с подозреваемыми: многие были побиты, с ними тщательно проработали следователи. Когда приходишь к ним для беседы и показаний, они говорили, что ничего не видели, ничего не знают», — приводятся в докладе МИСКа слова одного из опрошенных адвокатов.
А вот к каким выводам пришли в МИСК в результате опроса журналистов:
- Информация во время протестов была абсолютно недоступна;
- Информационный поток тщательно отслеживался;
- Усилия были направлены на ограничение доступа к информации;
- Информация передавалась обрывочно и только в госСМИ;
- Отключение интернета парализовало работу масс-медиа в стране;
- Представители СМИ делали множество запросов, ответы носили характер отписки или были проигнорированы;
- Один журналист рассказал о давлении.
«Они, знаете, полностью закрыты, — говорит один из опрошенных правозащитников, — не дают информацию и считают, что не обязаны ее давать.
Понятно, что ни на что ответ мы не получали, просто наши власти не зависят от мнения гражданского общества, ведут себя как барин с холопом. Вот сколько даст холопу, пусть он этим и довольствуется, а большего ему не положено, больше спросишь – по голове получишь.
Понятно, что, что бы ты ни задавал, ответа ты не получишь».
Другой правозащитник отметил, что кое-какую информацию государство все же давало, но «статистика у них непонятно как составлена, как собирается».
«Представляете, страшное дело произошло в Казахстане, и никто до сих пор нормально не ответил. Если Масимов свергал власть, как это возможно, что в этом обвиняют Мамая?*», — говорит правозащитник.
*одна из статей, по которой к 6 годам условно приговорили Жанболата Мамая, – организация массовых беспорядков – Ред.
Что говорит власть
По результатам медиамониторинга в МИСК выявили основные послания, которые государство пыталось донести до общества.
Всего их семь:
- Власти обеспечат законность, безопасность и не допустят повторения подобных событий;
- Причастные к беспорядкам представители власти понесли наказание;
- Причастные к беспорядкам граждане понесли наказание;
- Власть была эффективна в обеспечении правопорядка в ходе январских событий;
- Доминировала интерпретация Кантара с точки зрения власти;
- Власть взяла новый курс после Кантара – тот самый «Новый Казахстан»;
- Власть признает значение Кантара – установлен мемориал «Тағзым», проведена частичная амнистия.
Отношение общества к информации о Кантаре
Здесь сотрудники МИСК тоже использовали медиамониторинг. Они пришли к двум основным выводам:
- заявления некоторых участников Кантара (не важно, с какой целью и на чьей стороне они участвовали) усиливали непонимание общей картины,
- формировалась же эта общая картина в том числе путем пыток задержанных.
В первом случае МИСК в качестве примера привели заявление Армана «Дикого» Джумагельдиева, который «просил лично Токаева пересмотреть свое дело и указывал, что «дело против него является фикцией и предназначено только для того, чтобы дать основание арестовать как можно больше людей».
Во втором – пытки Викрама Рузахунова.
«Зафиксированы случаи принуждения граждан к подтверждению своего участия в протесте – информационная картина формировалась с применением пыток: 9 января гостелеканалы опубликовали видео с задержанным, который, как утверждалось, прилетел из Кыргызстана для участия в протестах и получил за это 90 тысяч тенге. Родственники и коллеги узнали в задержанном В.Рузахунова — кыргызского пианиста, руководителя джазового оркестра в Бишкеке. 29 сентября он опознал 10 сотрудников полиции, причастных к пыткам».
Причины необращения граждан в правоохранительные органы
Всего опрошенные назвали 79 причин не обращения в правоохранительные органы в связи с тем, что они пережили во время Кантара.
Самые частые – не было причин обращаться (32% опрошенных).
Исследователи привели несколько цитат опрошенных:
«Жив остался, дом целый и боялся жаловаться. Видели, что в Алматы происходило и не хотелось, чтобы и у нас такое было»; (Кызылорда);
«Потому что боялась за свою безопасность, что мне нашьют терроризм или ещё что-то. Учитывая нашу власть это вполне возможно» (Алматы);
«Боялся говорить, что я там был, правоохранительным органам» (Алматы);
«Нет, потому что фактически у меня из видео-доказательств было только пару фото, когда я выходила пятого, и пару фото из окон» (Алматы);
«Не обращался, так как поблизости не было ни одного представителя закона» (Алматы);
«Стыдно было писать о незаконном задержании, когда умерло столько людей» (Алматы).
Полностью весь доклад можно почитать здесь
“Республика”
https://respublika.kz.media/archives/111959
