Казахстан — «опасная страна». Почему Нур-Султан не может защитить бежавших из Синьцзяна

Несмотря на то что беженцы из Синьцзяна ищут убежища в Казахстане, эту страну они также считают опасной. Этнические казахи и уйгуры в Казахстане надолго не остаются и ищут способ уехать в Европу, Турцию и США. Эксперты говорят, что Казахстан опасается влияния Китая и не может полностью защитить тех, кто бежит из Синьцзяна.

Этническая уйгурка Гульбахар Жалелова, которая утверждает, что находилась в лагере в Синьцзяне, в настоящее время живет в Стамбуле. Уроженка Казахстана вернулась на родину после выхода из лагеря в Синьцзяне, но была вынуждена бежать в Турцию из соображений безопасности. На наш вопрос, почему она побоялась остаться на родине, Гульбахар ответила, что «Казахстан не может» ее защитить.

— Я родилась в Уйгурском районе Алматинской области. Когда в 2017 году поехала в Урумчи по делам торговли, китайская полиция задержала меня в отеле. Они уничтожили мой казахстанский паспорт и дали мне поддельное удостоверение личности, в котором говорилось, что я гражданка Китая. В лагере я провела пять месяцев в кандалах весом пять килограммов (проверить слова нашей героини через независимые источники не представилось возможным. — Ред.). Я боялась оставаться в Казахстане. Потому что, когда меня отпустили, китайские власти сказали, что, если я расскажу об увиденном в лагере, они найдут меня где угодно. Поэтому я уехала в Турцию, оставив семью, родственников, — говорит она.

Уйгурка Турсынай Зияудун, вернувшаяся к своей семье в Казахстан после выхода из лагеря в Синьцзяне в 2019 году, сейчас живет в Нью-Йорке. Она также сообщила, что не смогла получить гражданство Казахстана. Когда Турсынай жила в Казахстане, неизвестные подожгли ее сарай. Спустя некоторое время после этого инцидента она переехала в США.

— Казахстан — опасная страна для тех, кто раскрывает преступления Китая. Власти Казахстана никогда не смогут защитить таких граждан, — говорит она.

«ДРУГОГО ПУТИ, КРОМЕ КАК УЕХАТЬ В ТУРЦИЮ, НЕТ»

Уроженец Китая этнический уйгур Абылкасым Смайыл, проживающий в Павлодаре, тоже думает о переезде в Турцию. Абылкасым и его жена работают поварами в одном из городских кафе. 10 октября в миграционной службе департамента полиции Нур-Султана они узнали, что их вид на жительство не имеет силы.

На руках у Смайыла есть копия письма, отправленного миграционной службой Нур-Султана в миграционную службу Павлодара. В нем говорится, что «миграционная служба Нур-Султана предоставила Смайылу Абылкасыму вид на жительство на основании просроченной визы». Виновные сотрудники миграционной службы и райотдела полиции Нур-Султана привлечены к дисциплинарной ответственности. В связи с этим было принято решение отозвать вид на жительство, выданный 23 декабря 2020 года.

— Никаких правонарушений я не совершал. У меня спросили, кто выдал мне этот документ и как я его получил. По совету каких-то ребят я отвез свои документы в столицу, где получил разрешение. Никто не предупреждал меня, что срок действия моей визы истек. Они сами мне выдали, сами и забрали. Теперь говорят, чтобы уезжал из Казахстана. Я не могу вернуться в Китай. Если я поеду туда, меня могут отдать под суд или убить. Я уже четыре года не могу поговорить с родственниками, живущими там. Мои дети и жена — граждане Кыргызстана, дети сейчас там. Но в Кыргызстан меня не впускают. Теперь у меня нет другого выбора, кроме как поехать в Турцию, — говорит он.

В миграционной службе Абылкасыма Смайыла предупредили, что он должен покинуть Казахстан до 10 декабря. Непредставившийся сотрудник миграционной службы города Павлодара сообщил Азаттыку следующее: «Мы только выполнили указание из столицы, остальное спрашивайте там». В МВД пока не ответили на официальный запрос Азаттыка.

«КАЗАХСТАН ЯВЛЯЕТСЯ ЛИШЬ ВРЕМЕННЫМ УБЕЖИЩЕМ»

Айна Шорманбаева, глава организации «Международная правовая инициатива», оказывающей правовую помощь приехавшим из Синьцзяна, обеспокоена тем, что Казахстан не может защитить тех, кто бежал из Китая.

— Ситуация в Синьцзяне известна всему миру. Политику Китая в Синьцзяне называется геноцидом против человечества. Бежавшие из Китая в Казахстан боятся и ищут другую, безопасную страну. Большинство из них уезжают через Казахстан в Турцию и США, — говорит юрист.

Юрист по делам беженцев Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Гульмира Куатбекова говорит, что есть несколько причин, по которым бежавшие из Китая рассматривают Казахстан лишь как временное убежище.

— Заявление президента Токаева о том, что «сообщения международных организаций о преследовании мусульман в Китае не соответствуют действительности», также проясняет основную позицию наших властей. Во-вторых, как люди, видевшие, что этническая казашка Сайрагуль Саутбай не смогла получить статус беженки и нашла убежище в Европе, будут чувствовать себя в безопасности в Казахстане? В-третьих, позиция Казахстана прояснилась еще десять лет назад, когда уйгур из Синьцзяна Аршидин Исраил был экстрадирован в Китай, — рассуждает юрист.

Куатбекова говорит, что, помимо уйгуров, бежавших в Казахстан из-за притеснений в Синьцзяне, казахи, которым был предоставлен временный статус беженцев, также обеспокоены своей безопасностью.

«НАХОДИМСЯ ПОД НАБЛЮДЕНИЕМ НЕИЗВЕСТНЫХ ЛЮДЕЙ»

Этнические казахи Мурагер Алимулы, Кайша Акан, Кастер Мусаханулы и Багашар Маликулы, бежавшие из Синьцзяна и получившие временный статус беженцев в Казахстане, также рассматривают возможность выезда из страны. После тщетных попыток получить казахстанское гражданство они попросили у Нур-Султана разрешения на выезд в третью страну. Например, Кайша Акан обеспокоена своей безопасностью и говорит, что трижды обращалась в МВД за разрешением покинуть Казахстан.

— Согласно закону, мы имеем право переехать в третью страну. Мы постоянно находимся под наблюдением неизвестных людей. Когда я поехала в столицу, в наш дом в Алматы пробрались двое неизвестных. Их поймал мой муж. Я сама пережила нападение. Прошло три года, как я приехала в Казахстан. Если я заболею, я не смогу получить бесплатную медицинскую помощь. Поэтому я решила уехать в третью страну. В ответ на мой запрос в МВД ответили, что мой проездной билет еще не готов, это будет возможно с января 2022 года. 30 сентября этого года мой статус беженки был продлен еще на год. Тогда я еще раз сказала, что хочу выехать в третью страну, но однозначного ответа пока не дали, — говорит Кайша Акан.

В начале января Кайша Акан и Мурагер Алимулы подверглись нападению. Они связывают это с их рассказами о притеснениях в Китае.

Ербол Даулетбек, руководитель организации «Атажұрт еріктілері», которая в последние годы поднимает проблемы казахов Китая, также говорит, что для бежавших из Синьцзяна опасно оставаться в Казахстане.

— Большинство бывших узников лагерей — это лица, рассказавшие о преступлениях Китая. Они не могут жить в Казахстане. Они не должны никому рассказывать о том, что видели и пережили, чтобы мирно жить в Казахстане. Тем, кто рассказал, мирно жить не дадут. Потому что у Китая длинные руки. Во-вторых, даже при получении статуса беженца в Казахстане, они не защищены ни экономически, ни с медицинской точки зрения, — говорит Даулетбек.

Юрист Есбол Омиржанов говорит, что «между Китаем и Казахстаном есть соглашение о передаче осужденных лиц». По его словам, согласно подписанному в 1996 году соглашению, стороны обязаны взаимно передавать лиц, осужденных как минимум на один год и приговоренных по тяжким статьям.

— Учитывая тесные связи между Казахстаном и Китаем, Китай может быстро найти любого человека в Казахстане. Другими словами, беглец из Синьцзяна не может скрыться от китайских спецслужб в Казахстане, — говорит юрист.

«КАЗАХСТАН БОИТСЯ ДАВЛЕНИЯ КИТАЯ»

Гражданский активист этнический уйгур Кахарман Кожамбердиев считает, что беженцы из Синьцзяна были вынуждены покинуть Казахстан из-за влияния Китая. По его мнению, Казахстан вынужден выполнять требования Китая.

— Китай может в любой момент экономически потеснить Казахстан и заставить выполнить свои требования. [Казахстан] также должен защищать казахов, проживающих в Китае. Поэтому он придерживается такой политики, при которой и волки сыты, и овцы целы. Если [Китай] потребует, [Казахстан] будет вынужден выдать тех, кто бежал из Синьцзяна из-за притеснений. Поэтому Турсынай Зияудун и Гульбахар Жалелова вынуждены искать убежище в другой, безопасной стране, — говорит Кожамбердиев.

Политолог Азимбай Гали также считает, что из-за геополитического и экономического давления Китая Казахстан не может считаться убежищем для бежавших из Синьцзяна.

— По экономическому и геополитическому влиянию Китай является второй по величине страной в мире после США. Поэтому наши власти не могут противостоять Китаю. У Казахстана нет надежного союзника и уверенности в собственной военной мощи. Поэтому они опасаются политического, геополитического и экономического давления Китая, — говорит политолог.

Первые сообщения о притеснении коренных этносов Синьцзяна — уйгуров, казахов, кыргызов и других тюркских народов — в провинции на северо-западе Китая, граничащей с Казахстаном, начали поступать в 2017 году. В 2018 году в ООН сообщили, что в «лагерях перевоспитания» в Синьцзяне может содержаться до миллиона человек.

Пекин, который изначально отрицал утверждения о лагерях в Синьцзяне, позже охарактеризовал это как «борьбу с экстремизмом» и назвал лагеря «центрами по изучению языка и профессиональной подготовки». Эта политика принесла мир в Синьцзян, считает Пекин.

В докладе международных исследователей, опубликованном в 2020 году, говорится, что власти Китая принуждают женщин проходить стерилизацию или использовать противозачаточные средства, чтобы ограничить рождаемость среди таких тюркоязычных этнических групп, как уйгуры и казахи. Бывшие узники лагерей рассказывают, что в лагерях насилуют женщин и пытают мужчин.

Конгресс США и парламенты Великобритании, Канады и Чехии расценивают политику Китая в Синьцзяне как геноцид. Пекин неоднократно называл ситуацию в Синьцзяне «внутренней политикой Китая».