Суд в Алматы приговорил двух женщин к ограничению свободы по обвинению в «возбуждении розни» и «участии» в запрещенной организации. Обвинение построено на материалах из мессенджера WhatsApp. Правозащитник называет итог разбирательства своего рода прецедентом — ранее суды давали реальные сроки фигурантам подобных дел, отказывавшимся признавать обвинения и заявлявшим о давлении во время следствия.
45-летняя Карлыгаш Адасбекова и 29-летняя Дария Нышанова приговорены 27 января к пяти годам ограничения свободы каждая. Суд назвал их виновными в «возбуждении религиозной розни» и причастности к «Хизб ут-Тахрир» — организации, запрещенной в Казахстане и признанной экстремистской. Таков итог четырехмесячного разбирательства в Алмалинском районном суде Алматы.
Судья Ернар Касымбеков пояснил: несмотря на то что вменяемые двум женщинам статьи считаются «тяжелыми», суд посчитал возможным вынести наказание «ниже низшего предела». Судья сказал, что он принял во внимание прекращение женщинами пропаганды идей «Хизб ут-Тахрир» и учел, что Адасбекова является матерью-одиночкой, а у Нышановой на попечении престарелый родственник.
После оглашения Дария Нышанова некоторое время не могла справиться с катившимися по ее щекам слезами. Карлыгаш Адасбекова, которая пришла в суд с теплыми вещами, — она готовилась к реальному сроку, поскольку прокурор на прениях просил по шесть лет лишения свободы для каждой из обвиняемых, — тоже не скрывала радости.
После приговора переполняемые эмоциями женщины, находившиеся во время следствия и суда под подпиской о невыезде, вместе со своими сторонниками и родными сфотографировались у здания суда.
ОБЫСК ИЗ-ЗА ЧАТА В WHATSAPP’Е
Карлыгаш Адасбекова рассказывает, что рано потеряла родителей, жила в Алматинской области у родственников со стороны отца, испытала все тяготы сиротской доли. Период взросления пришелся на трудные годы после развала СССР. После школы она поступила в технологическое училище по специальности «лаборант-технолог». Найти стабильную работу долго не удавалось: зарплату в условиях галопирующей инфляции то задерживали, то не выдавали вовсе. Наконец устроилась в строительную организацию.
— Там я и познакомилась с будущим мужем, вышла за него замуж, в 2006 году родила дочь. У нас начались финансовые и семейные проблемы. Мы еле как накопили денег на участок, начали строить дом. Я забеременела вторым ребенком. Муж после работы строил дом, я вынуждена была работать на большом сроке беременности. Продолжала работать на строительстве, потому что не хватало денег. В итоге в 2010 году у меня произошли преждевременные роды. Родился сын слабым, недоношенным — через сутки он умер. Мне было очень больно потерять сына. Мужу тоже было плохо. В 2011 году мы развелись с мужем, он был с характером. Не хочу говорить плохо про человека, просто расстались, — с трудом сдерживая слезы, говорит Карлыгаш Адасбекова.
Смерть новорожденного сына и потеря любимого человека потрясли Карлыгаш. Она погрузилась в изучение религии, стала интересоваться исламом.
— Может, если бы не эти испытания, я бы не нашла истину этой жизни, не узнала про ислам. Через испытания меня сам Аллах направил на этот путь, — продолжает рассказ Адасбекова. — В исламе все равны перед Аллахом. Чиновник не имеет права ущемлять права народа, что правитель обязан заботиться о своем народе. Аллах говорит в священном Коране: «Вы друг другу как пастух. Пастух заботится о своей пастве». Правитель обязан заботиться о своем народе. Муж обязан заботиться о своей семье. Жена обязана перед детьми. И у всех есть обязанности друг перед другом.
Адасбекова начала делиться рассуждениями через группу в мессенджере WhatsApp, где были одни женщины, в том числе и незнакомые с ней. По материалам уголовного дела, расследованием которого занимался комитет национальной безопасности, Адасбекова в WhatsApp’е распространяла материалы, возбуждающие «рознь».
— Я делилась этими мыслями, и это стало причиной возбуждения уголовного дела. В этих исламских текстах не было ничего такого. Там права женщины, ребенка. Какой высокий статус женщины в исламе. За это возбудили уголовное дело, — говорит Адасбекова.
Следователи нагрянули к родственникам Адасбековой с обыском, когда Карлыгаш не было в стране. Они с дочерью, которая училась в то время в седьмом классе в селе Колди Алматинской области, уехали в Кыргызстан. Причиной отъезда стал запрет на посещение уроков в платке. В соседней стране семья жила на съемной квартире, девочка ходила в платную школу, Карлыгаш устроилась на работу. После окончания учебного года мать с дочерью вернулись на родину. Во время проведенного в отсутствие Адасбековой в доме ее снохи обыска силовики изъяли телефон снохи. В нем были тексты, которые ранее отправила ей по WhatsApp’у Карлыгаш.
— После приезда из Кыргызстана за мной следили сотрудники КНБ. Они узнали, где я живу, где я работаю, и в один день пришли ко мне с обыском. И вот они обыскали меня, мою квартиру. Всё перевернули. И забрали меня. И там меня допросили без адвоката, — говорит Карлыгаш Адасбекова, напомнив, что потом на суде она отказалась от тех показаний.
В суде она и Дария Нышанова заявили о своей невиновности. Женщины сказали, что выражали свои убеждения, полагая, что в стране существует свобода слова, и отвергли причастность к организации «Хизб ут-Тахрир».
«СВОЕГО РОДА ПРЕЦЕДЕНТ»
Руководитель правозащитной организации «Ар.Рух.Хак» Бахытжан Торегожина, которую судья Ернар Касымбеков удалил из зала заседаний в день приговора Адасбековой и Нышановой, — за то, что она попыталась заснять на смартфон его оглашение (ранее суд запретил вести аудиозапись и видеосъемку), — считает судебное решение относительно мягким. На подобных процессах фигурантам, которые отвергали обвинения и не шли на заключение сделки с прокурором, давали реальные сроки, отмечает правозащитник. Она приводит в качестве примера дело в отношении девяти мужчин, которых отправили за решетку на срок от пяти с половиной до восьми лет после переписки в WhatsApp’е (по версии обвинения, они умышленно допускали радикальные высказывания, которые «пропагандировали терроризм и возбуждение религиозной розни»). Один из обвиняемых, получивший инвалидность в следственной тюрьме, приговорен к семи годам заключения.
— У нас столько каэнбэшников развелось, что такое ощущение, что на каждого из нас приходится по два спецсотрудника, которые конкурируют между собой, доказывая фальсифицированными делами свою необходимость. Думаю, что окружение президента Токаева поняло, что сегодняшние действия КНБ вредят делу национального согласия и одновременно вредят имиджу страны за рубежом, — говорит Торегожина. — Властям надо использовать приговор как своего рода прецедент, хотя в нашей стране не прецедентное право.
Процесс в отношении Адасбековой и Нышановой проходил в Алматы почти одновременно со слушаниями по делу 42-летнего Бекжона Шалабаева, которого тоже обвиняют в «участии» в деятельности запрещенной в Казахстане организации «Хизб ут-Тахрир».
Ему также вменяют «пропаганду терроризма» — по версии обвинения, подсудимый использовал для этого Facebook и WhatsApp. Шалабаев, человек с первой группой инвалидности, отверг обвинение. Он признал, что состоял в организации «Хизб ут-Тахрир», однако заявил, что не считает это преступлением. Дело в суде дошло до прений, но в этот момент подсудимый Шалабаев исчез. Суд объявил его в розыск.
По данным комитета национальной безопасности Казахстана, за девять месяцев прошлого года в стране было зарегистрировано шесть уголовных дел в отношении предполагаемых членов «Хизб ут-Тахрир»; по состоянию на октябрь 2019 года в тюрьмах находились 11 человек, осуждённых по обвинению в причастности к этой организации. Как минимум два человека, привлеченных к уголовной ответственности за возможную причастность к «Хизб ут-Тахрир», в минувшем году заключили процессуальное соглашение о признании вины и были приговорены к наказанию, не связанному с лишением свободы, сообщили в КНБ.
РАЗНОЕ ОТНОШЕНИЕ К «ХИЗБ УТ-ТАХРИР»
Отношение к «Хизб ут-Тахрир» — организации, основанной в 1953 году в Иерусалиме исламским богословом ан-Набхани, — в разных странах Европы и Азии неодинаковое.
В соседней России структура, в основе идеологии которой лежит стремление к созданию всемирного халифата, признана террористической. К делам, где упоминается «Хизб ут-Тахрир», в России приковано в последние годы большое внимание в связи с преследованием десятков крымских татар после аннексии Москвой украинского полуострова в 2014 году (в Украине деятельность «Хизб ут-Тахрир» не запрещена). Правозащитники называют крымско-татарских активистов политическими заключенными, отмечая, что их преследуют за религиозные убеждения.
В Казахстане, где «Хизб ут-Тахрир» считается экстремистской организацией, спецслужба страны утверждает, что располагает достоверными данными об участии приверженцев «Хизб ут-Тахрир» в боевых действиях в Сирии и Афганистане на стороне террористических группировок. В ответе на запрос Азаттыка КНБ сообщает, что члены «Хизб ут-Тахрир» осуждались в Казахстане за «пропаганду терроризма».
«Следует отметить, что зарубежные пропагандисты «Хизб ут-Тахрир» декларируют ненасильственный характер деятельности организации. Однако, согласно не предназначенному для публичной огласки разделу доктрины «хизби», на определенных стадиях для захвата власти в светском государстве допускаются и вооруженные методы борьбы», — отмечает КНБ.
Деятельность «Хизб ут-Тахрир» ограничена в Германии, но там речь не идет о запрете на деятельность — немецкие суды не преследуют членов организации за то, что они придерживаются тех или иных взглядов. В других странах Европейского союза организация действует свободно. Ее нет в списке террористических организаций Госдепартамента США.
Казис Тогузбаев
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.