До кровавого января Муратбая Баймагамбета, как и сотни других политических оппозиционеров, преследовали за то, что он осмеливался высказывать свои убеждения, требовать от государства социальных гарантий и выходить на немноголюдные мирные акции протеста. Дополнительной угрозой для себя авторитарное государство посчитало выезд Баймагамбетова на поминки по погибшему в застенках столичного сизо активиста Дулата Агадила.
Сначала пошли административные аресты, потом возбуждение дела по известной 405-ой статье УК (по которой чаще всего в Казахстане привлекают инакомыслящих). В период четырех месяцев следственного бездействия Баймагамбетов находился в следственном изоляторе и был признан казахстанскими правозащитниками политзаключенным. Далее – еще три месяца политически мотивированного судебного процесса, результатом чего стал приговор со стороны судьи Еспенбетовой, признавшей Муратбая членом запрещенного в стране оппозиционного движения Демократический выбор Казахстана (признанное Европейским Парламентом мирной оппозиционной организацией) и два года ограничения свободы.
После январских событий за Муратбаевым «пришли» 9 января на работу, как и за десятками других оппозиционеров.
4 января он вместе с сотнями других вышел на городскую площадь. По словам Баймагамбетова, сотрудник полиции сам вручил ему рупор (кстати, подобная тактика полицейских была замечена и в других городах). Впоследствии это выступление было взято за основу для уголовного преследования – Муратбая обвинили в участии в массовых беспорядках.
Последовал новый арест, растянувшийся на полгода. За все это время полиция не предприняла даже попыток создать видимость следствия. Про политузника на этот период попросту забыли. Вспомнив, его перевели под домашний арест, а в это время следствие стало спешно искать новую статью обвинения, так как оказалось очевидным, что по первому придуманному обвинению человека привлечь может и не выйти.
На девятом месяце следствие родило утяжеленную часть ранее вмененной статьи, решив, что если в руках был рупор, то сойдет и за организатора. И уже по этой части дело передали в суд.
«В моем выступлении нет никаких выражений, противоречащих закону, нет слов порочащих, задевающих чью-то честь, не говорил, что я буду стрелять, уничтожать или поджигать. Отношение никакого к бунту, поджогам, стрельбе я не имею. Потому что, 05.01.2022 года с 8-часов утра до 16:17-00 часов я был задержан и находился в ГОВД», – пишет Муратбаев.
Последнее так называемое процессуальное следственное действие было предпринято следователем, предложившим оппозиционному активисту через адвоката признать «вину» и заключить процессуальную сделку. В качестве альтернативы за несговорчивость, Муратбаеву пообещали снова изменить обвинение на 179 статью – пропаганду или публичные призывы к захвату или удержанию власти (уже до 12 лет лишения свободы).
Несмотря на шантаж оппозиционный активист отказался принять условия следователя и ждет «ответки» силовиков.
Поле январских событий в Казахстане развернулась очередная «охота на ведьм». Власти, воспользовались моментом, чтобы подавить тех, кто еще не бы выключен из политической и общественной жизни при «старом Казахстане». Примерно по тем же лекалам проводятся пост-январские следственные действия и в отношении оппозиционных и гражданских активистов в других регионах страны. В нескольких городах уже завершились судебные процессы над участниками январских протестов – виновными в них делают, как правило, местных активистов
сайт «КМБПЧ»
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.