Вроде бы есть, но как бы нет. Кого и почему в Казахстане записывают в «экстремисты» на основании закрытых решений

Полицейский спецназ хватает пришедших на антиправительственный протест людей и заталкивает их в автозаки, которые один за другим уезжают с места несанкционированного митинга. В 2018–2019 годах подобную картину доводилось наблюдать неоднократно: митинги, к которым призывали «Демократический выбор Казахстана», а затем и «Көше партиясы» (в повестке были освобождение политзаключенных, справедливые выборы, соблюдение Конституции и другие требования), заканчивались разгонами и задержаниями. Параллельно самые активные участники протестов и те, кто поддерживал выход на мирные собрания в социальных сетях, оказывались под наблюдением силовиков, а затем, как правило, под следствием.

По подсчетам правозащитников, за последние три года около 300 человек привлечены к ответственности по статье 405 уголовного кодекса («Организация и участие в деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации после решения суда о запрете их деятельности или ликвидации в связи с осуществлением ими экстремизма или терроризма») как предполагаемые участники движений ДВК и «Көше партиясы» только за политические взгляды. Первое движение создано живущим за рубежом бывшим банкиром и критиком властей Мухтаром Аблязовым и запрещено в Казахстане как «экстремистское» в 2018 году, второе учреждено активистами и в 2020 году оказалось под запретом — после того, как суд и прокуратура посчитали, что ДВК «трансформировалось» в «Көше партиясы».

За три с половиной года многие активисты были оштрафованы, приговорены к ограничению свободы, некоторые находятся в предварительном заключении, другие отбывают наказание в тюрьме.Однако ни к одному приговору не прилагаются документы, доказывающие «экстремистский» характер движений, участие в которых им вменяют. Адвокаты, получившие на руки судебные решения о запрете ДВК и «Көше партиясы» (они не выложены в базе судебных актов и недоступны широкой общественности), говорят, что в их основу легли вызывающие сомнения заключения экспертов.

ЭКСПЕРТНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ, КОТОРОГО НЕТ

13 марта 2018 года судья Есильского районного суда столицы Руслан Мажитов признал движение ДВК «экстремистской организацией» и постановил запретить его деятельность на территории Казахстана. Спустя некоторое время сторонников организации Аблязова начали привлекать к ответственности по статье 405. Адвокат Гульнара Жуаспаева, которая защищала активиста Асета Абишева, одного из первых привлеченных к суду после запрета ДВК, опубликовала это решение на своей странице в Facebook᾽е.

Судя по копии судебного документа, решение вынесено на открытом судебном заседании по ходатайству Генеральной прокуратуры, где присутствовали только сотрудники государственных органов и эксперт по фамилии Акбарова.

«Представители незарегистрированной организации ДВК в судебном заседании отсутствовали, данное объединение не имеет государственной регистрации в органах юстиции Республики Казахстан, его юридический адрес и местонахождение суду неизвестны. В этой связи суд считает возможным рассмотреть дело в его отсутствие», — говорится в материалах суда. На процессе присутствовали представители МВД и комитета национальной безопасности.

Единственным документом, на основании которого суд вынес решение о признании ДВК «экстремистской организацией», стала комплексная судебная психолого-филологическая экспертиза № 654 от 7 марта 2018 года. В документе также упоминается политологический анализ, проведенный неким политологом. Однако ни имя эксперта, ни название учреждения, проводившего экспертизу, не приводятся. Более того, неясно, участвовала ли Акбарова, якобы присутствовавшая на судебном процессе, в экспертизе.

— Нам заключение [экспертизы] не дали. На нашу просьбу предоставить ответили: «Вы не являетесь участником этого гражданского дела, поэтому мы не можем его дать». Присутствовали только представители Генеральной прокуратуры, МВД, комитета национальной безопасности и эксперт Акбарова, больше никого не было. Другими словами, не было ни одного гражданина Казахстана, которого потенциально могли обвинить в причастности к запрещенной организации. Раз никто не участвовал, то решение должны были сделать публичным. Потому что каждый человек, которого привлекают к ответственности по статье 405 [как участника движения], имеет право на защиту, — говорит адвокат Жуаспаева.

В 2020-м тот же Есильский районный суд постановил, что ДВК «изменило свое наименование на “Көше партиясы” и они являются одной экстремистской организацией». Суд «запретил деятельность ДВК на всей территории Республики Казахстан под новым наименованием “Көше партиясы”». На заседании присутствовали только представители Генпрокуратуры, МВД, КНБ и эксперт Сейфуллина.

Это решение суда тоже не было опубликовано. Группа активистов движения «Көше партиясы» и адвокат Галым Нурпеисов обжаловали это решение. Однако их апелляцию отклонили, заявив, что подавшие ее участники инициативной группы «не являются стороной по делу либо лицами, участвовавшими в нем». Несколько активистов, в том числе Асхат Жексебаев и Ноян Рахимжанов, «не являющиеся стороной дела», были привлечены к уголовной ответственности по обвинению в причастности к «Көше партиясы».

Материалы «комплексной судебной психолого-филологической экспертизы», на основании которой было принято решение Есильского районного суда, никому не выдаются.

КТО ОНА, ЭКСПЕРТ АКБАРОВА?

Юрист из столицы Антон Фабрый одним из первых смог ознакомиться не с краткой (резолютивной) частью решения о запрете ДВК, а с полной версией. Он обратился в суд с жалобой, в которой указал, что хотел вступить в ДВК, однако теперь лишен законного права на это, и написал, что судебное решение ограничивает его право на объединение. Преодолев серию бюрократических проволочек, Фабрый всё же получил решение Есильского райсуда «для ознакомления и копирования». Позже он разместил копию решения на своей странице в Facebook᾽е. Фабрый сказал Азаттыку, что двухтомное дело в основном содержит высказывания и заявления Мухтара Аблязова в социальных сетях.

Судя по нескольким страницам судебных материалов, эксперт проанализировал информацию, видеофайлы и листовки на страницах Мухтара Аблязова. Эксперт Акбарова приходит к заключению, что в содержании представленных материалов есть негативная оценка действующей власти, органов и должностных лиц государства, а также высказывания, направленные на побуждение к насильственному свержению захвату власти в стране.

Репортер Азаттыка попыталась дозвониться до Розы Акбаровой, чтобы выяснить, как она пришла к таким выводам, какие методы использовала, но все попытки были тщетны. Согласно данным из открытых источников, Роза Акбарова, выпускница Карагандинского государственного университета и Северо-Казахстанского государственного университета, много лет проработала в государственных органах, в том числе в департаменте внутренней политики, комитете по делам религий министерства юстиции, учреждении судебно-медицинской экспертизы. С 2017 года работала заместителем директора Центра судебной экспертизы министерства юстиции.

В ноябре 2019 года Акбарова участвовала в качестве эксперта в программе о религиозном экстремизме.

Интересно, что Акбарова также была автором экспертизы по делу лидера незарегистрированной оппозиционной партии «Алга» Владимира Козлова в 2012 году. Тогда эксперт указала в заключении, что «Алга» трансформировалась в экстремистскую организацию, руководимую Аблязовым, для захвата власти, в том числе вооруженным путем. На основании экспертных заключений Акбаровой в октябре 2012 года Козлов был приговорен судом в Актау к длительному тюремному сроку, а в его приговоре была дана оценка деятельности партии «Алга» как «экстремистской». В декабре 2012 года суд в Алматы запретил партию «Алга» — без проведения экспертизы, — что стало возможным благодаря оценке Акбаровой, приложенной к делу Козлова.

В прошлом году гражданский активист Альнур Ильяшев был приговорен к трем годам ограничения свободы по обвинению в «распространении заведомо ложной информации». Экспертом в деле Ильяшева тоже выступила Роза Акбарова. Она пришла к выводу, что публикации Ильяшева в Facebook’е, в которых он критиковал ответные меры властей и партии «Нур Отан» на коронавирусный кризис, «направлены на формирование мнения о несостоятельности органов государственной власти» и «создали реальную угрозу безопасности общества».

Где сейчас работает Роза Акбарова — неизвестно. В Центре судебной экспертизы Азаттыку сообщили, что такого сотрудника у них нет.

«МИРНОЕ ДВИЖЕНИЕ, КОТОРОЕ ХОТЕЛО ИЗМЕНИТЬ ВЛАСТЬ»

В апреле 2017 года Мухтар Аблязов и несколько его соратников объявили об основании движения «Демократический выбор Казахстана». Целью они провозгласили кардинальную смену политического и экономического устройства Казахстана, создание парламентской республики и подотчетного населению правительства.

В платформе ДВК говорится о политических преобразованиях, включая упразднение должности президента, учреждение независимой судебной системы, а также реформу прокуратуры и правоохранительных органов. Есть пункты о защите прав человека, свободе мирных собраний, забастовок, обеспечении свободы слова, борьбе с коррупцией на всех уровнях власти, предоставлении каждому гражданину 20 соток земли, повышении минимальной заработной платы до уровня европейских стран.

В политической и социально-экономической программе движения «Көше партиясы» говорится о создании парламентской республики, обеспечении граждан бесплатной медицинской помощью, освобождении политзаключенных. Содержатся призывы не ограничивать конституционные права граждан на мирные собрания, поднять зарплаты работникам бюджетной сферы до 400 тысяч тенге, обеспечить граждан земельными участками, уменьшить проценты по ипотеке до пяти процентов, увеличить минимальную пенсию до 170 тысяч тенге.

По призыву двух этих движений в стране проходили мирные митинги, пикеты, были организованы различные челленджи в социальных сетях. Активисты протестовали, требуя освобождения политических заключенных, заявляя, что внеочередные президентские выборы в стране в 2019 году были несправедливыми. Сейчас активности стало меньше — многие участники протестов находятся под следствием, ограничением свободы или в тюрьме.

Адвокаты осужденных по 405-й статье говорят, что в действиях подзащитных не было признаков экстремизма, тем не менее суды, опираясь на заключение закрытой экспертизы и отсутствующие в публичном доступе решения Есильского суда, вынесли обвинительные приговоры.

Адвокат Жанар Балгабаева считает, что власти таким образом преследуют своих критиков.

— Согласно Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом,
сепаратизмом и экстремизмом, «экстремизм» — это какое-либо деяние, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них. Мои подзащитные не пытались захватить власть силой и удержать ее. Они не применяли силу или насилие. Мои подзащитные не участвовали в вооруженных формированиях и не участвовали в организациях, посягающих на безопасность государства. Они никогда не вступали в вооруженные формирования. Все акции «Көше партиясы» носили мирный характер, активисты мирно высказывали свои требования. Считаю, что власти преследуют их за взгляды, за то, что они думают иначе, — говорит адвокат Балгабаева.

Маншук Асаутай
https://rus.azattyq.org/a/kazakhstan-dck-koshe-partiyasy-criminal-prosecution-of-activists/31513198.html