Правозащитник: «Нужно не объявление амнистии, а признание государством неправоты применения оружия»

Почему президент объявил амнистию? Кто под нее подпадет? Что делать семьям тех погибших, которых власти посмертно причислили к «террористам»? Об этом и другом Азаттык поговорил с правозащитником Бахытжан Торегожиной, руководителем фонда «Ар.Рух.Хак».

Азаттык: Президент Токаев заявил 1 сентября, что участники Январских событий могут быть амнистированы. Понятно, что сейчас сложно сказать, сколько именно человек могут подпасть под эту амнистию, но кого она может коснуться?

Бахытжан Торегожина: В текстовом варианте «послания», опубликованном 1 сентября на сайте Акорды, есть строки: «И участники протестов, и сотрудники силовых органов — это наши сограждане, которые надеются не только на объективное правосудие, но и на милосердие общества».

«Сотрудники силовых органов» — кто они? Все знают, что люди, которые были убиты в январе, погибли в основном от пуль. Основные виновные в этой ситуации — те, кто стрелял. А кто стрелял в январе? Это были военнослужащие. Например, в Талдыкоргане оружие применялось сотрудниками военизированной охраны. По имеющейся у меня информации, на сегодня в Талдыкоргане следствие закончилось, установлено, из какого оружия стреляли, кому в тот день какое оружие было выдано. И на этой стадии все дела по погибшим приостановлены. В Алматы и других городах такая же ситуация. По сути, они [следственные органы] сидели и ждали политического решения: «сдавать» людей, которые стреляли, или «не сдавать». «Сотрудники силовых органов», о которых заявил Токаев, тоже могут подпасть под эту амнистию.

Я считаю, что акт амнистии будет применен не ради мирных граждан, не ради семей погибших, а для удовлетворения меркантильных интересов президента.

Азаттык: Что вы имеете в виду под меркантильными интересами президента?

Бахытжан Торегожина: По факту люди убиты. Надо выяснять, кто их убил, превышена ли необходимая оборона и было ли законным применение оружия, ведь стреляли в мирных граждан, которые не представляли никакой угрозы. У простого народа в руках оружия не было. То оружие, которое людям раздавали, было «на замке», и те, кто его получил, прикасался к нему, — это обыватели, которые даже не знают, с какой стороны держать винтовку.

И на сегодня с этой амнистией Токаев пытается поставить точку в расследовании, не давая возможности понять, кто на самом деле виновен. Таким образом он хочет спасти силовой блок, за который он сам держится. Потому что фактически его власть состоит из силовых структур, которые выполняли его приказ и расстреляли мирных граждан. Если он их сдаст, то на кого он будет опираться?

Азаттык: Может ли эта амнистия повлиять на раскрытие правды о Январских событиях? Помимо погибших, очень много раненых. Многие получили травмы в результате пыток в застенках.

Бахытжан Торегожина: Конечно, нет. Акт амнистии обычно идет, когда люди уже осуждены, имена и фамилии уже известны, они получили реальные сроки. Сейчас нельзя поднимать вопрос об амнистии. Еще не выявлено, кто действительно правонарушитель, кто действительно грабил, поджигал, убивал. Хотя Токаев успокоил, что амнистия якобы не затронет «главных фигурантов», мы не видели еще полный документ об амнистии. Какой статус этой амнистии, кого хотят амнистировать, какие статьи подпадут, — пока мы гадаем на кофейной гуще. Это всё станет известно после окончания бюрократической части и утверждения законопроекта парламентом и подписания президентом.

Азаттык: За пару недель ранее, до выступления Токаева с «посланием», Генеральная прокуратура опубликовала список погибших в Январских событиях, в котором указаны только фамилии и первая буква имени. При этом не приводится никаких данных: кто эти люди и при каких обстоятельствах они умерли. Есть ли связь между объявленной амнистией и опубликованным прокуратурой списком?

Бахытжан Торегожина: «Послания» президента готовятся не за один день. Поэтому идея проведения досрочных выборов, идея проведения амнистии могла зародиться еще весной, после «кровавого января». И, наверное, публикация этого списка тоже связана с амнистией. Это как очередной шаг получения дивидендов в ожидании досрочных выборов. Вначале опубликовали список, чтобы показать, что с их стороны якобы проводится работа, а потом заговорили об амнистии. Я думаю, это последовательные шаги, задуманные для заигрывания с обществом в свете досрочных выборов.

Азаттык: Ранее вы сообщали, что сверяете список Генпрокуратуры со своим списком. Что вы заметили? Какова между ними разница?

Бахытжан Торегожина: Мы выявили, что в списке прокуратуры нет 21 человека, который значится в нашем списке. Мы направили письмо в прокуратуру, чтобы они выяснили, имеют ли эти люди отношение к Январским событиям, и, если да, чтобы они были включены в список Генпрокуратуры. Пока ответа нет.

Есть расхождения в написании некоторых фамилий. Фамилии некоторых погибших в документах указаны на казахском, а в списке Генеральной прокуратуры они приводятся в русской транслитерации. Поэтому непонятно, идет ли речь об одном и том же человеке или о разных людях. То же и с фамилиями сотрудников органов безопасности: фамилия одного участкового в документе указана в одном написании, а прокуратура опубликовала в другом. Есть Леван Когеашвили — иностранец, который погиб в январе, но его нет в списке прокуроров (в списке прокуратуры есть Ибрагим оглы Л. В единой нотариальной информационной системе есть информация о гибели 7 января гражданина Ибрагима оглы Левана Натановича. Судя по информации в социальных сетях, Когеашвили и Ибрагим оглы — один человек. — Ред).

Аазттык: Президент говорил, что «под амнистию не подпадут и лица, совершившие террористические, экстремистские преступления, рецидивисты, а также применявшие пытки». Но по факту по пыткам многие дела либо закрыты, либо переквалифицированы.

Бахытжан Торегожина: В Талдыкоргане 25 дел по пыткам объединили в одно. Все, кто участвовал в пытках, были в масках или в специальной экипировке. На сегодня известно, что в Талдыкоргане шесть сотрудников КНБ и один полицейский привлекаются, суд над этими силовиками уже начался. Понятно, что на них амнистия не будет распространяться. Но выход есть: их осудят «за превышение служебных полномочий» и выпустят, приговорив к условному сроку. На практике таких дел предостаточно.

Азаттык: Многие охарактеризовали объявленную Токаевым амнистию как «историческое решение», своего рода «акт милосердия и гуманности». В чем отличие этой амнистии от предыдущих? Встречалось ли в мировой практике, чтобы во время протестов было убито множество людей, а лицо, отдавшее приказ стрелять, затем объявило амнистию?

Бахытжан Торегожина: Не знаю насчет мировой практики, но за мою правозащитную деятельность такое в Казахстане впервые. За последние 20 лет у нас не было такой массовой гибели людей. Прошедшие амнистии были приурочены к торжествам, имеющим значение для общества, связанным с каким-либо достижением страны. А эта амнистия, по всей видимости, приурочена к выборам.

Это унизительно по отношению к людям. Основная масса жертв — совершенно невиновные люди, дети, старики. Поэтому нужно не объявление амнистии, а признание государством неправоты применения оружия. Они должны искренне покаяться перед семьями, которые потеряли своих родных и близких, и, как любое другое правовое государство, должны возместить моральный и материальный вред за погибших.

Многие активисты, которые привлечены, считают себя невиновными. Теперь, чтобы к ним была применена амнистия, они должны признаться в том, чего не совершали? Государство, по сути, действует оскорбительно по отношению к тем, кто считает себя невиновным в Январских событиях.

Азаттык:Тем не менее президент, заявляя об амнистии, сказал: «Сегодня нам, как никогда, нужно единство». Как вы думаете, решение об амнистии сплотит народ?

Бахытжан Торегожина: Нет. Токаев амнистию инициировал для сохранения своей несменяемости. Многие пишут, что он пошел по пути Назарбаева. Так и есть. Он хочет сохранить власть.

Хочу отметить, что под амнистию могут подпасть и те, кому дали 10–15 суток, а это примерно 8,5 тысячи человек. Потом власти скажут «вот мы амнистировали столько-то человек». А те, кто стрелял, остались безнаказанными.

Все, кто потерял родственников, сыновей, близких, должны получить от государства компенсацию. Многие не живут, а существуют, кто-то на грани психологического срыва. Будет ли государство после акта амнистии нести материальную ответственность — это уже большой вопрос. Как вы знаете многие участники Январских событий проходят по статьям 269, 272 («Нападение на здания, сооружения, средства сообщения и связи или их захват», «Массовые беспорядки». — Ред.) уголовного кодекса. А подпадут ли обвиняемые под амнистию по этим статьям? Поэтому столь оптимистичными мы быть не можем. Надо дождаться публикации документа. Пока Токаеву верить нельзя. Это обычные популистские действия.

 

Санияш Тойкен радио Азаттык