11 декабря, г.Жезказган, учреждение №62, Н.Альтаев, ст.366 ч.4 УК РК, 10 лет заключения.
Меня, Э.Жалмагамбетову адвоката, не пустили для встречи с моим подзашитным Н.Альтаевым. Отобрали моё заявление о разрешении встречи. Начальник учреждения в устном порядке, через своего заместителя передал мне следующее: «Вы и так два дня заходили, консультировали — хватит». А дальше — то, что не должно звучать в государственном учреждении: раз осуждённый не написал заявление о просьбе предоставить юридическую помощь, то свидание с адвокатом ему «не положено».
Заставили ждать долго сначала в холодном помещении, затем в тёплой административной части. При этом они сослались на ч. 6 ст. 106 УИК РК. Работники КУИС — начальник учреждения, его заместитель, сотрудники администрации — прекрасно знают, что ч. 6 ст. 106 гласит: осуждённым по их письменному или устному заявлению предоставляются свидания с адвокатами без ограничения их количества, продолжительности и в условиях конфиденциальности. Но они также знают, что такое заявление никогда не появится: они же сами не дадут его ни написать, ни передать, ни зарегистрировать. Устную просьбу никто «не услышит» — потому что слышать никто не намерен. Начальника тюрьмы на тюремном сленге называют Хозяин. И, к сожалению, это слово отражает реальность. Здесь порядок такой, как решает он. Захотел — лишил осуждённого конституционных прав. Захотел — заблокировал работу адвоката. Ходит по учреждению «с шаркающей кавалерийской походкой», как прокуратор Понтий Пилат, в своём «белом плаще с кровавым подбоем». Мой подзащитный жаловался, что его письма в компетентные органы не доходили, что ответы на его жалобы о нарушениях условий содержания он так и не получил. Где эти письма? Застряли в канцелярии? Или выброшены в мусорное ведро? Он уже 10 месяцев содержится в одиночной камере. У него постоянные боли в позвоночнике и грудной клетке. Ему необходимы узкие специалисты. Но каждый раз на его заявления приходит один и тот же врач — терапевт. Лечение одно: антибиотики. Аппарат обследования один: рентген. В 2023 году, после передачи медицинского обеспечения осуждённых Минздраву (Указ Президента от 19 июля 2021 года), обещали гуманизацию. Однако ни гуманности, ни эффективности мы не увидели. То ли это «эксперимент по лечению всех болезней терапевтом», то ли особенности условий содержания, но здоровье осуждённого резко ухудшилось. Однажды сильный приступ скрутил его так, что он инстинктивно, корчась от боли, прилёг на кровать, пытаясь облегчить состояние. Это «не соответствовало режиму», и он тут же получил взыскание в виде строгих условий содержания — за то, что пытался пережить боль. Говорил мне, что жаловался прокурору, но увы, прокуратура на его жалобы — глуха. Дошли ли его жалобы куда-то? Ответа нет. Теперь угадайте: если мой подзащитный напишет заявление о встрече со мной, когда я его получу? Через год? Через пять? Или не получу вовсе? Потому что при таких порядках всё решает не закон, а, по всей видимости, воля начальника. В соответствии со ст. 10 УИК РК осуждённые имеют право на человеческое достоинство, защиту от пыток, личную безопасность, юридическую помощь, медицинскую помощь, психологическую помощь. Но в его случае эти нормы звучат как издевательство. Права есть, но в основном их нет. Никаких. Один и тот же терапевт, иногда медсестра — вместо хирурга, невролога, дерматолога. Антибиотики и рентген — вместо полноценной диагностики. Как долго после такого лечения может прожить человек? Психологическая помощь также предусмотрена законом. Но вместо психолога, вероятнее всего, опять придёт терапевт — с рентгеном и антибиотиками. История болезни могла бы многое объяснить. Но её мне не дают: требуют доверенность, игнорируя собственноручное заявление пациента. Оформление доверенности, по словам начальника учреждения, займёт 15 суток, потому что юрист Учреждения № 62 «очень занят». Слишком занят, чтобы выполнить закон? Или слишком занят, чтобы допустить правду наружу? С жалобами я дважды обращалась в областную прокуратуру — услышали меня только после звонков на 115.Вчера я пыталась возбудить уголовное дело. По Приказу ГП № 89 моё заявление обязаны были принять и зарегистрировать. Но отказали. Отправили в «общую канцелярию».
Сегодня в 11:00 у меня приём у заместителя прокурора области. Я надеюсь, что закон вспомнят хотя бы там. Недавно прочла, что 13 декабря 2025 года Казахстан впервые отмечает День работников уголовно-исполнительной системы — в честь тех, кто «обеспечивает порядок, безопасность и стабильность». Но какой ценой? И для кого этот порядок?
P.S. Пишу это и понимаю: я боюсь за своего подзащитного. Что мешает администрации придумать новые наказания, новые методы давления, новые формы пыток? Содержать человека 10 месяцев в одиночке, не направлять его на своевременное медицинское обследование, лечить все болезни антибиотиками и рентгеном, лишать его всех прав, давить психологически, ежедневно топтать человеческое достоинство — это и есть пытка.
И особенно страшно то, что прецедент уже был — и именно в стенах этой же тюрьмы. В прошлом году 11 бывших сотрудников колонии и военнослужащие были приговорены к различным срокам за жестокое, бесчеловечное, унижающее достоинство обращение, пытки группой лиц, с причинением вреда здоровью средней тяжести.
Когда учреждение с такой историей снова создаёт условия, угрожающие жизни и здоровью человека, а адвоката к подзащитному не допускают — это уже не просто нарушение закона. Это — тревожный сигнал.
И да: моего подзащитного казахстанские правозащитники включили в список лиц, преследуемых по политическим мотивам. После всего, что я увидела и услышала, — сомнений не осталось, увы…
Эльмира Жалмагамбетова
Обсуждение закрыто.