26 марта казахстанское внешнеполитическое ведомство отреагировало на принятую 14 марта резолюцию Европейского парламента по правам человека в Казахстане. Между двумя этими событиями уместился ряд других: президентская рокировка и переименование Астаны, протесты против культа личности и полицейские задержания протестовавших.
Прежде чем воспроизвести и прокомментировать опубликованный 26.03 ответ казахстанского МИДа европейским парламентариям, напомним содержание резолюции ЕП, опубликованной 14.03, т.е. двенадцатью днями ранее. Тем более что в весьма объёмном, очень содержательном и веско аргументированном документе подробно сказано действительно многое.
Всеобъемлющая констатация и наилучшие рекомендации
Например, о происходящем в Казахстане ужесточении законодательства по вопросам свободы СМИ и НПО, свободы мирных собраний и вероисповедания, а также о репрессивной правоприменительной практике в этих сферах. Авторы резолюции указывают на размытость формулировок статей 174 и 274 казахстанского Уголовного кодекса, касающихся «возбуждения розни» и «распространения заведомо ложных сведений», каковая размытость позволяет властям использовать эти статьи для преследования гражданских активистов и журналистов.
В резолюции также говорится о вынесенном астанинским судом год назад политически мотивированном постановлении о запрете общественного движения «Демократический выбор Казахстана». В ходе реализации этого запрета подверглись гонениям более 500 граждан, публично демонстрировавших какую-либо форму поддержки этого движения, – говорится в резолюции Европарламента. В это число входят не только осуждённые по уголовным делам «за поддержку ДВК», но и подвергшиеся задержаниям при разгоне полицией митингов, темы которых предлагал в своих интернет-эфирах находящийся в эмиграции лидер ДВК Мухтар Аблязов, для пресечения которых власти ежедневно блокируют доступ к Фейсбуку и Ютубу.
Заметим, что уже после принятия резолюции Европарламента, а именно 22 марта во время празднования во всех населённых пунктах Казахстана весеннего праздника Наурыз мейрам в некоторых в нескольких городах страны вновь прошли такие протесты и вновь их участники подверглись силовому рагону и задержаниям.
Такие действия казахстанских властей авторы резолюции Европарламента сурово осуждают, зато горячо приветствуют освобождение из заключения (пусть даже условно-досрочное) ранее осуждённых профсоюзных активистов Амина Елеусинова и Нурбека Кушакбаева, а также гражданского активиста и блогера Талгата Аяна, осуждённого за проведение «земельных» митингов весной 2016 года вместе с Максом Бокаевым, которому власти упорно отказывают в освобождении. И эта асимметричность вызывала у авторов резолюции отдельную критику. Добавим от себя, что казахстанские власти могли бы без малейшего ущерба для себя, а скорее даже с максимальной для себя же выгодой освободить Бокаева в апреле или мае этого года в честь третьей годовщины «земельных» протестов.
Тема политических заключённых и узников совести занимает особое место в резолюции Европарламента, в которой перечислен длинный ряд фамилий казахстанцев, осуждённых по политическим мотивам за последние годы, начиная с Арона Атабека (2006) и Мухтара Джакишева (2009) и завершая Асетом Абишевым и Искандером Еримбетовым (2018). Не забыты в резолюции и блогеры-одиночки из провинции, осуждённые в 2015-16 годах за совершенно безобидный пост или репост по уголовным статьям о «возбуждении розни» или «сепаратизме» и продолжающие отбывать свои 4-5-летние сроки без каких-либо надежд на УДО. Наряду с отдельными именами и кейсами в резолюции отмечены такие общие явления, как пытки в отношении заключенных и подозреваемых, высокий уровень насилия над женщинами, дискриминация инвалидов и членов ЛГБТ-сообщества.
Следует отметить, что резолюция Европейского парламента содержит не только критику творящегося в Казахстане негатива, но и конкретные рекомендации, как его исправить. Европейские депутаты предлагают казахстанским властям освободить политических заключенных, прекратить подавление независимых профсоюзов, пересмотреть репрессивные законы и нормы Уголовного кодекса. В резолюции говорится о том, что Казахстан должен прекратить все формы произвольных задержаний, репрессий и преследования гражданских активистов, правозащитников и журналистов, организаций гражданского общества и оппозиционных политических движений.
«Не хотим работать с динозаврами! – А кто вам сказал, что я динозавр?»
Какова же была реакция казахстанских властей на столь важное для Казахстана обращение главного законодательного органа Европейского союза, добрыми отношениями с которым в Ак-орде так гордятся наравне со своим девятилетней давности председательством в ОБСЕ-2010? Тем более что по времени гораздо ближе к нам ещё больше достижение казахстанско-европейских отношений – подписанный в марте 2016-го расширенный договор о партнерстве и сотрудничестве между РК с ЕС. Собственно говоря, рассмотрение и принятие резолюции по правам человека в Казахстане непосредственно связано с третьей годовщиной этого договора.
В ходе обсуждения проекта резолюции европейские депутаты, представляющие очень разные партии и страны, высказали много резких слов о положении с правами человека в Казахстане в целом, а особенно в связи с вопросами исполнения казахстанской стороной условий договора с Евросоюзом. С подборкой высказываний депутатов можно ознакомиться здесь.
Мы же выделим лишь одно из них, сделанное депутатом из Португалии Анной Гомеш, побывавшей в прошлом году в Казахстане и многое увидевшей своими глазами. В том числе и в самом прямом смысле этого словосочетания: на глазах Анны Гомеш полицейские схватили и увезли пожилую женщину, пришедшую в отель «Риксос» для встречи с евродепутатом. Теперь же госпожа Гомеш говорила уже не о рядовых полицейских или их начальниках среднего звена, а о самом главном начальнике всех казахстанских начальников:
— Мы не можем продолжать работать с этими динозаврами, которым больше не место во главе страны! – заявила она.
Трудно сказать, прочитал ли, а тем более оценил ли эти слова, произнесённые 14 марта в Страсбурге, тогдашний президент РК Нурсултан Назарбаев, уже получивший к тому времени положительный ответ своего Конституционного совета на запрос о своём праве добровольно покинуть эту должность. Однако всего через пять дней, а именно 19 марта, он сделал свой нашумевшее заявление о сложении с себя обязанностей президента РК и передаче их бывшему министру иностранных дел РК и заместителю генсека ООН Касым-Жомарту Токаеву, на момент исторического заявления работавшему спикером верхней палаты казахстанского парламента. На освободившееся же в результате этой рокировки место во главе сената 20 марта была избрана Дарига Назарбаева, чей покойный муж Рахат Алиев в бытность свою послом РК при ОБСЕ в далёком 2007 году первым выдвинул инициативу избрать Казахстан страной-председателем главной правозащитной структуры Евросоюза.
Нет, мы отнюдь не утверждаем наверняка, что решение Нурсултана Назарбаева было в буквальном смысле ответом на палеонтологический выпад Анны Гомеш, однако что-то подобное нам в той рокировке всё-таки слышится – и не только нам. Во всяком случае, наиболее легковерные комментаторы в первые часы после заявления Назарбаева оценили его так выражение якобы возникшего у президента-отказника нежелания оставаться во главе страны динозавром-автократом. Российский блогер Леонид Лялин вечером 19 марта выдал на Фейсбуке замечательный стишок-«порошок» с опорой на хрестоматийные строки Бориса Пастернака о нежелательности «быть знаменитым», в каковом стишке поставил нашего Назарбаева в пример своему Путину:
Быть автократом некрасиво,
Не это поднимает ввысь.
И хочется сказать кому-то:
Учись!
Впрочем, уже через пару часов выяснилось (притом что многим это было ясно уже и в первые минуты было ясно), что никуда Назарбаев не ушёл, а всего лишь поделился с Токаевым одной из четырёх своих должностей, оставив за собой другие трои – председателя Совета безопасности, партии «Нур-Отан» и Ассамблеи народа Казахстана. При этом самые главные властные полномочия были заблаговременно перекинуты от президента к председателю Совбеза.
Что же до нежелания быть динозавром, то уже на следующий день после рокировки второй президент РК озвучил свою (хотя что-то нам подсказывает, что не свою, а первого президента) инициативу о переименовании столицы Астаны в Нур-Султан. Тут же, не ожидая даже конца пятидневных выходных Наурыза, казахстанский парламент единогласно изменил соответствующую статью Конституции РК, а президент Токаев подписал свой первый указ о таковом переименовании.
Юридическую сторону этого «изнасилования Конституции», отнюдь не первого за её 23-летнюю девическую жизнь, всесторонне и досконально осветил международный эксперт по правам человека Евгений Жовтис в своём комментарии «Почему Токаев не прав с Нур-Султаном?». Мы же завершим тему «почкования власти» и апофеоза культа личности её главы и вернёмся к теме резолюции Европарламента, благо эти две темы имели в первые после рокировки и переименования дни как минимум одно пересечение.
Европарламент – про Фому, МИД казахстанский – про Ерёму
Да простится нам такая личная нескромность (чай не город в честь себя любимого переименовываем), как цитирование собственного ФБ-поста от 20.03:
«Сейчас 12:00 – с минуты на минуту в Астане начнётся церемония присяги второго президента РК Касым-Жомарта Токаева. Конечно, президентом он будет не столько вторым, сколько полуторным, но всё-таки президентом. Так неужели ему не понадобится хоть как-то обозначить для Запада нечто вроде либерализации? Надеюсь, что надо, в связи с чем могу подсказать идею. Коль скоро у Токаева имидж дипломата (дважды министр иностранных дел) и международника (бывший заместитель генерального секретаря ООН), а президентские полномочия он принимает в предпраздничный день 20.03, то уже в первый послепраздничный день 26.03 (между 26-м и 20-м днями марта ровно столько же дней, сколько между 20-м и 14-м) он мог бы сделать весьма эффектный шаг навстречу коллективному Западу. Например, объявить о начале выполнения Казахстаном рекомендаций Европарламента из его резолюции от 14.03.2019».
Понятно, что публикуя этот пост на своей личной ФБ-странице, мы не питали надежд, что где-то в Ак-орде его и впрямь прочтут и выполнят, тем более ни в какой иной день, а именно 26.03 по нашей более чем произвольной шестидневочной схеме «!14-20-26 марта». Однако именно 26.03 тема резолюции Европарламента от 14.03 и впрямь была затронута казахстанским официозом Правда, сделал это не сам Токаев, а всего лишь МИД, и это было не обещание выполнить резолюцию ЕП полностью или хотя бы частично, а прямо противоположное заявление: выполнять ничего не будем, даже не надейтесь!
В качестве обоснования такой своей (и высшего руководства, разумеется) позиции казахстанский МИД выдвигает всего два аргумента.
Первый из них сводится к указанию на то, что «резолюция Европейского парламента о ситуации с правами человека в Казахстане носит рекомендательный характер и не имеет юридической силы». Правда, на это можно возразить, что принятие данной резолюции Европарламента является прямым следствием полписания и ратификации Республикой Казахстан три года назад расширенного договора с Европейским союзом, составной частью какового договора было обязательство Казахстана соблюдать у себя европейские стандарты прав человека и гражданских свобод.
Значит, когда вы подписывали договор с Евросоюзом (договор, а не просто декларацию о намерениях!), то он имел юридическую силу, а когда парламент Евросоюза вежливо указал на вопиющее невыполнение вами его условий, так тот договор сразу утратил юридическую силу. Ну точно как в том анекдоте советских времён про простого человека из провинции, пославшего слезницу по адресу «Москва, Красная площадь, Мавзолей» а адресатом указал В.И. Ленина. Когда же то письмо спустили местным начальникам, а те вызвали жалобщика и напомнили ему тот общеизвестный факт, что Владимир Ильич уже сто лет как умер, то жалобщик в ответ воскликнул: «Ну да, когда мне надо, то он у вас давно умер, а когда вам надо, то он у вас вечной живой!»
Что же до второй части первого аргумента МИДа РК насчёт рекомендательного характера резолюции, то здесь стоило бы указать акордынским талейранам и громыкам на очевидное совпадение прилагательного «рекомендательный» и существительного «рекомендации». Почему вообще слово «рекомендательный» употребляется у нас в значении «необязательный»? Коль скоро резолюция ЕП содержит не только констатации реального положения с правами человека в Казахстане, но также и рекомендации по исправлению такового положения, то эти рекомендации тем более следует выполнять. Пускай даже не все сразу – можно разработать дорожную карту, в конце концов можно хотя бы пообещать – мол, непременно займёмся, тем более при новом президенте. Так нет же, даже и не обещают, а вместо этого продолжают отругиваться.
Второй аргумент такового отругивания несколько более пространен, чем был первый. В своём ответе МИД РК сообщает о том, что «27-28 февраля в Женеве состоялась защита второго Национального доклада Казахстана», в рамках которой «казахстанская делегация ознакомила членов комитета ООН с проводимыми в стране системными реформами».
Каким образом данный успех казахстанской дипломатии в Женеве (про Фому) может служить возражением на резолюцию принятую в Страсбурге (про Ерёму), авторы МИДовского ответа Европарламенту не пояснили. Зато предоставив нам гадать о том, различают ли они вообще эти два города в двух соседних, но всё-таки разных странах (Страсбург во Франции, Женева в Швейцарии) и две разных международных организации – Европейский парламент и Комитет ООН по правам человека. Впрочем, решения означенного комитета ООН по жалобам граждан Казахстана наши власти тоже не выполняют, ссылаясь на их рекомендательный характер.
Завершается же ответ МИДа следующим пассажем: «Очевидно, что нам нужно чаще приглашать евродепутатов Европейского парламента в Казахстан с тем, чтобы они на месте могли ознакомиться с реальной политической и социальной ситуацией. Рассчитываем, что депутаты нового созыва Европарламента будут активнее взаимодействовать с нашими законодателями, в том числе и в рамках Комитета парламентского сотрудничества, конструктивно и тщательно подходить к подготовке документов».
На этот пассаж известный казахстанский правозащитник Бахытжан Торегожина в своём ФБ-посте восклицает: «Чаще приглашать – это как понимать? Новым евродепутатам грозит новое испытание казахским бешбармаком?» А то как же! – ответим мы ей, заметив на полях, что от нового состава ЕП после предстоящих в апреле этого года выборов многие наблюдатели опасаются резкого увеличения числа правых популистов и ультраправых, а то и попросту неонацистов.
Но если кто-то чего-то опасается, то почти всегда кто-то другой на это очень надеется. Так неужели МИД РК имел в виду именно это, неужели официальная Астана (пардон, теперь уже Нур-Султан) действительно связывает своё и наше будущее именно с ТАКИМИ евродепутатами нового созыва? Дескать, они-то уж точно не склонны фетишизировать такую либеральную чепуху, как права человека и гражданские свободы, тем более на такой дальней окраине Европы с плавным переходом во Внутреннюю Азию.
Андрей СВИРИДОВ, журналист-обозреватель КМБПЧ
Для отправки комментария необходимо войти на сайт.