БДИПЧ ОБСЕ было обсуждение инструментов защиты прав человека в контексте добычи полезных ископаемых

9 октября, г.Варшава, на конференции по человеческому измерению  БДИПЧ ОБСЕ было обсуждение инструментов защиты прав человека в контексте добычи полезных ископаемых. «Там было очень много аббревиатур — ИПДО, ФАТФ и прочих. Во многих документах есть прописанная норма об обязательном участии местных сообществ в принятий решений в добывающей сфере. Но в реальности это ведь не работает»- сообщил журналист Л.Ахмедьяров.

 

Я в них не хорошо разбираюсь. Понял лишь суть — есть международные соглашения и документы, которые дают возможность местным сообществам добиваться соблюдения своих прав в регионах, где идёт добыча полезных ископаемых. И вот слушая спикеров я вспомнил свое юношество конца 80-х, начала 90-х годов. Мы жили в колхозе. Совок разваливался. И вместе с совком исчезала та жизнь, к которой привыкли люди. В нашей семье появились ПИКи, ваучеры, какие-то документы о паях в общем колхозном имуществе. На смену сельсоветам пришли некие кооперативы. Появились такие слова как «менеджмент», «маркетинг», «бизнес», «приватизация». Всё это не имело какого понятного для нас содержания. Смысл каких-то понятий и слов приходил к бывшим жителям совка через стрессы, безденежье и бедность. Мы просто не понимали о чем идёт речь. А когда начинали понимать было уже поздно — всё более менее ликвидное уже было продано и перепродано. К чему я это всё? К тому, что слушая о прекрасных механизмах повышения прозрачности добывающей отрасли, подотчётности, инструментах ИПДО и других, не менее важных соглашениях, протоколах, я поймал себя на том же ощущении из 90-х — абсолютном непонимании как это будет применяться простыми людьми, которые живут рядом с нефтяной скважинной, золотобывающим карьером или угольной шахтой. Да, во многих документах есть прописанная норма об обязательном участии местных сообществ в принятий решений в добывающей сфере. Но в реальности это ведь не работает. Я помню как в конце 90-х, в моем поселке слово «Карачаганак» было синонимом успеху. Я до сих пор помню как сосед впервые вернулся из вахты и привез целую сумку йогурта. Это было сравни волшебству.

В начале нулевых мы узнали, что Карачаганак Петролеум Оперейтинг (КПО) каждый год будет выплачивать 20 млн долларов на строительство социальных объектов в Западно-Казахстанской области. Ни сама компания, ни местные власти никогда не спрашивали нас, местное население, что именно надо построить на эти деньги. Впервые о том, что добыча полезных ископаемых должна сопровождаться конкретными действиями властей и добывающих компаний по соблюдению прав человека, я узнал лишь после того как начал работать журналистом. И узнал я об этом потому что эти права не соблюдались ни властями, ни добывающими компаниями. Больше 20 лет жители села Березовка при поддержке Kate Watters добивались переселения из зоны воздействия месторождения. 20 лет КПО игнорировало эти требования, а местные власти назвали Кэйт Уоттерс американской шпионкой и провокатором. До тех пор пока 24 ноября 2014 года дети не стали терять сознание прямо во время уроков в школе села Березовка. Тогда машины скорой помощи и спасатели доставили в районную больницу больше 40 детей с признаками острого токсического отравления. Последние несколько лет на другом конце страны, в Восточном Казахстане, жители села Маралды точно также безуспешно пытаются защитить свои права перед золотодобывающей компанией. Каждая их попытка привлечь внимание к этой проблеме заканчивается тем, что в село приезжают сотрудники прокуратуры и полиции чтобы задержать наиболее активные жителей села. В Актюбинской области жители села Кенкияк и Шубарши не могут остановить китайскую нефтедобывающую компанию, которая бурит скважины прямо на территории крупнейшего в стране месторождения пресной питьевой воды Кокжиде. Китайских инвесторов от возмущения местных жителей также тщательно охраняют полиция, КНБ, прокуроры.

И таких примеров много в Казахстане. И если жителям всех описанных мест придти и рассказать про ИПДО, ФАТФ и прочее, они наверняка будут чувствовать себя как и жители села Аксуат в 91-ом году когда им раздали ПИКи и ваучеры — красивые бумаги, но что с этим делать и как с этим жить дальше?

 

 

 

Лукпан Ахмедьяров