«Дело Сырыма Абдрахманова» близится к финишу. Сегодня прения. Не исключаю, что после этой стадии судебной процедуры судья обратится к подсудимому за его последним словом. И скорее всего, уже в пятницу, 1 марта, будет оглашен приговор – то ли обвинительный, то ли оправдательный – известно только Всевышнему. В реалиях казахстанского судопроизводства надеяться на беспрекословное исполнение законодательных норм и даже Конституции – если не смешно, то грустно. Особенно, когда судопроизводство касается личностей, пытающихся реанимировать политическое поле. Чтобы нейтрализовать их, у нас, как известно, соответствующие органы прибегают к определенным методам.
В «деле Сырыма Абдрахманова», похоже, именно такие мотивы.
Если не так, то почему при обыске его квартиры 21 ноября прошлого года следователи изъяли списки граждан, изъявивших желание стать членами его еще незарегистрированной Народной социал-демократической партии «Алаш? Ведь бывший первый заместитель акима Астаны Сергей Хорошун, по заявлению которого было возбуждено уголовное дело в отношении Сырыма, не касался его политической деятельности. Тем не менее, руководитель следственной группы старший следователь следственного управления столичного департамента полиции Асет Тулегенов, отвечая на этот вопрос отца и общественного защитника подсудимого Изимгалия Кобенова, заявил: «Для полноты следствия». Думается, следователь лукавил – он вышел за рамки расследуемого дела. А списки кандидатов в члены «Алаша» полиции нужны были для того, чтобы в последующем подвергнуть их политическому преследованию. Я так предполагаю. Дай бог, чтобы ошиблась.
И вообще в «деле Сырыма», откровенно говоря, много «мути».
Как вам, к примеру, тот факт, что, несмотря на то, что судебный процесс начался еще 8 февраля этого года, в суд не является один из потерпевших – участковый инспектор Бекишев. Не странное ли поведение для потерпевшего? Между тем отец Сырыма провел свое расследование по поиску участкового … и нашел его дома, распивающего чаи. Потерпевший сказал в свое оправдание, что не получал повестки, и дал слово офицера явиться в суд на допрос 26 февраля. Слово не сдержал. Вот и думается, может, ему есть что скрывать от суда, в частности, по обвинению Сырыма в том, что он нанес телесные повреждения, в том числе следователям Тулегенову и Бекбауову когда они забирали у него сотовый телефон и когда пытались проникнуть в квартиру подозреваемого с обыском? Может, не было вовсе телесных повреждений? Вопрос не риторический и не провокационный. На видеозаписи событий 21 ноября после вызова работников ЧС и уведомления по телефону «102» отчетливо слышно, как на вопрос: нужна ли «скорая помощь» на место происшествия, потерпевшие Тулегенов и Бекбауов отвечают, что не нуждаются в этом.
Странные выводы и у некоторых экспертов. Так, эксперт-политолог центра судебных экспертиз по г. Астане Татьяна Полякова вчера сообщила, что при проведении осмотра Сырыма Абдрахманова она не обнаружила ссадин в паховой части его тела. А в медчасти ИВС, куда был доставлен подозреваемый 29 ноября, эти ссадины документально зафиксированы. Кстати, при осмотре Сырыма экспертом Поляковой присутствовал сотрудник департамента полиции Астаны… Сам же Сырым вчера пояснил, что при проведении экспертизы он указал Поляковой на ссадины в паховой области. Сама эксперт это отрицает.
Как уже сообщала в первом своем посте по «делу Сырыма» постановлением процессуального прокурора от 24 января 2019 года уголовное дело в отношении Абдрахманова по заявлению Хорошуна было прекращено за отсутствием в его действиях состава уголовного правонарушения. Следовательно, насколько законные обоснованные все следственные действия по эпизодам от 17 и 21 ноября 2018 года? И признает ли суд недопустимыми в качестве доказательств следственные действия, протоколы и постановления, которые перечислил в своем ходатайстве адвокат подсудимого Василий Садыков?
Жумабике Жунусова
