Состояние политического заключенного Арона Атабека значительно ухудшилось, говорят участники Национального превентивного механизма, которые посетили находящегося 15 лет за решеткой поэта.
Казахстанское бюро по правам человека сообщило, что 18 августа участники Национального превентивного механизма по предупреждению пыток побывали в учреждении АП-162/1 в Павлодаре и встретились с поэтом и диссидентом Ароном Атабеком. Он находится в тюрьме с 2006 года: его задержали после Шаныракских событий в Алматы, когда жители городской окраины оказали сопротивление силовикам и чиновникам, прибывшим сносить дома, построенные, по утверждению властей, на незаконно захваченных землях. Атабека приговорили к 18 годам тюрьмы. За решеткой он провел больше 15 лет.
«Болят обе руки, поднять не могу, не сгибаются, тяжело даже держать ручку. С ногами тоже проблемы, ноги стали отказывать, передвигаюсь только по камере, до таксофона добираюсь на коляске, от прогулок отказался… Видимо, старые травмы дают о себе знать, когда избивали на этапе… Предлагают мне пройти полное обследование, но я оказался, так как считаю, что в моем возрасте облучение — опасно…» — приводит слова Атабека сайт бюро.
Сообщение сопровождается снимком Атабека, на котором он выглядит заметно похудевшим и осунувшимся. Дочь Атабека Айдана Айдархан, которая на момент ареста отца была подростком, увидев изображение, написала в Instagram’е, что фото «возвращает в жестокую реальность». Атабек запретил жене и дочери навещать его в колонии, объяснив свое решение нежеланием подвергать близких унижениям при досмотре.
«В моей памяти папа всё тот же цветущий мужчина, сильный и здоровый. Во снах я вижу его именно таким. Эта фотография возвращает меня в жестокую реальность — да, папа там, все эти годы. В тюрьме строгого режима… Казахстан не достоин Арона Атабека. Я не видела, как он постарел, не имею возможности за ним ухаживать. Это разбивает мне сердце. Хочется спрятаться и не видеть ничего этого, не чувствовать, не помнить. Когда папу посадили, внутри меня что-то умерло, выключилось. Видимо, я не такая сильная, как он», — написала Айдана Айдархан.
Она сопроводила свой пост фотографией улыбающегося молодого отца с дочерью на коленях.
«Он не здоров, отказывается от полноценного обследования, отказывается принимать лечение. Вот до чего довело отсутствие возможности доверять. За все эти годы папу травили хлоркой, пытали холодом, отказывали в переводе в сангородок, отбирали рукописи», — отмечает дочь Атабека, которого казахстанские правозащитники внесли в список политических заключенных.
Посетившая 68-летнего Атабека в павлодарской тюрьме участница НПМ и юрист Казахстанского бюро по правам человека Меруерт Шакирова говорит, что состояние заключенного за последний год существенно ухудшилось. Он не может поднять руки, малейшие движения даются ему с большим трудом.
Шакирова отмечает, что во время посещения в прошлом году Арон Атабек, как ей показалось, был настроен более оптимистично, чем сейчас.
— Он был более активным, более позитивным. «Я выйду, осталось четыре года, я вернусь домой» — так говорил. А сейчас говорит: «Я останусь, даже если умру». Начальник [учреждения] сказал, что не надо умирать. Он ответил, мол, всякое бывает, возраст. Он выглядит потухшим, — рассказала Азаттыку Шакирова после посещения в тюрьме Атабека.
Шаныракские события: что произошло и что было после
14 июля 2006 года жители поселка Шанырак на окраине Алматы оказали сопротивление властям, направившим силы полиции, чтобы снести дома жителей, которые, по мнению властей, самовольно захватили земли. В столкновениях погиб 24-летний полицейский, которого облили бензином и подожгли.
Власти обвинили в его смерти нескольких жителей и находившегося в этот день в Шаныраке поэта и диссидента Арона Атабека. Его приговорили к 18 годам тюрьмы, Курмангазы Утегенова — к 16 годам, Ерганата Тараншиева — к 15 годам, Рустема Туякова — к 14 годам заключения. Последние двое в 2018 году были освобождены условно-досрочно. Утегенову в 2013 году добавили еще два с половиной года по обвинению в «неподчинении законным требованиям» сотрудников тюремной администрации.
Арон Атабек все годы заключения содержится в тюрьмах вдали от Алматы, в котором проживал до задержания. С апреля 2014 года он содержится в СИЗО Павлодара, куда был этапирован из колонии города Каражал Карагандинской области. Атабека дважды наказывали содержанием в «крытой» тюрьме города Аркалык Костанайской области — своего рода тюрьмой в тюрьме, где отбывают наказание приговоренные к пожизненному заключению.
В 2010 году Арону Атабеку была присуждена международная премия Freedom to Create в номинации «Творец в заключении» (Imprisoned аrtist). Премию в ноябре 2010 года вручили в Каире его родным.
По словам Шакировой, Атабек не может самостоятельно побриться из-за болей в руках. Парикмахер, который должен был прийти за день до визита участников НПМ, чтобы побрить заключенного, так и не пришел, поэтому Атабек был с отросшей бородой.
В тюремной камере, как говорит Шакирова, «очень грязно». Администрация учреждения сообщила, что Атабек, ссылаясь на то, что у него после ухода посторонних «пропадают вещи», не позволяет провести уборку.
Участникам НПМ предоставили амбулаторную карту заключенного. В медицинских документах Атабека указан целый ряд хронических заболеваний, в том числе артрозо-артрит верхних конечностей. Руководство учреждения утверждает, что заключенный отказывается от назначенного врачами лечения и рекомендованного обследования в условиях поликлиники. На сайте бюро размещена фотокопия подписанного Атабеком отказа от терапии и анализов.
Шакирова говорит, что в учреждении участникам НПМ сказали, что к Атабеку приставлен санитар из числа заключенных, который готовит его ко сну, так как самостоятельно он это делать не в состоянии.
В присутствии посетителей Атабек обратился к начальнику учреждения с просьбой, чтобы его никуда больше не этапировали. Он сказал также, что ему тяжело передвигаться на коляске к тюремному таксофону (он может с некоторой периодичностью делать звонки), и попросил установить таксофон ближе. По словам Шакировой, администрация ответила, что установить таксофон в камере нельзя, но пообещала «подумать» над тем, как облегчить доступ к телефонному аппарату.
Во время встречи с участниками НПМ Арон Атабек повторил, что не собирается подавать ходатайство об условно-досрочном освобождении.
— Он говорит, что не намерен. Отказывается, чтобы потом подать заявление в Комитет ООН по правам человека с требованием компенсации [от государства], — сообщила Шакирова.
«От диссидента до политзаключенного». История Арона Атабека и Шаныракские события
Атабек говорил ранее, что связывает боли в суставах и многие болячки с пытками при этапировании. Правозащитник Елена Семенова, не раз посещавшая политзаключенного, говорила, что здоровье Атабека пошатнулось также из-за содержания в сырых, холодных тюремных условиях в прежние годы.
Атабек во время визита участников НПМ попросил, чтобы его никуда больше не этапировали до окончания срока заключения.
Его срок истекает в 2024 году.
Международные правозащитные организации и Государственный департамент США в своих публикациях систематически поднимают тему политических узников в Казахстане и всегда при этом упоминают имя Арона Атабека. В прошлогодней резолюции Европарламента по ситуации с правами человека в Казахстане содержится призыв немедленно освободить Атабека и «всех активистов и политических заключенных, в настоящее время находящихся за решеткой». Казахстанские власти заявляют, что политзаключенных в стране нет.
https://rus.azattyq.org/a/kazakhstan-aron-atabek-political-prisoner-conditions/31418304.html
