Во время вебинара “Международные обязательства Казахстана в области прав человека в свете политических и институциональных реформ” я задала вопросы к омбудсмену Эльвире Азимовой и к главе дивизии по Центральной Азии от Европейской Внешней Службы Dietmar KRISSLER (Head of Division for Central Asia, European External Action Service).
Этот семинар прошел 29 октября 2021 г, где главным образом все участники “восхищались” реформами режима Токаева-Назарбаева. В этом посте публикую часть вопросов к Азимовой Эльвире.
Учитывая, что я получила очень абстрактные ответы от Азимовой, я публикую свои вопросы и ее ответ вместе со своими комментариями. Также мы, как правозащитники, были лишены возможности принимать участие в этой дискуссии, что еще раз подчеркивает об отсутствии реального диалога властей Казахстана с гражданским обществом Казахстана.
Вопросы, которые я написала, видела только я и модератор из-за скрытого характера модерации мероприятия, чтобы казахстанцы и дипломаты ЕС, депутаты Европарламента знали о чем речь:
“1. Я хотела бы проинформировать участников этого вебинара о систематическом игнорировании и неисполнении своих обязательств омбудсменом Азимовой и задать вопрос представителю EEAS как он прокомментирует такую позорную практику.
Меня зовут Бибигуль Имангалиева, я правозащитник движения Артикль 14. Летом 2021 г я участвовала в акции протеста, объявив голодовку с требованием предоставить тайные решения Есильского суда по запрету двух мирных оппозиционных движений Коше Партиясы и Демократический выбор Казахстана. В результате этих тайных решений более 220 000 казахстанцев пострадали от политических репрессий различных форм. Наша акция протеста проходила в разных городах и десятки активистов обращались к Азимовой, чтобы получить доступ к этим решениям.
К сожалению, все наши призывы остались без ответов. Как вы, как представитель EEAS прокомментируете такую позорную практику?»
Мой комментарий к ответу Азимовой: Омбудсмен Азимова пыталась прикрыть свое бездействие “вопросом о персональных данных” и “узким вопросом, касающимся только политических активистов”. Но в Казахстане это касается более 220 тысяч человек, которые находились в чатах Коше Партиясы и ДВК. Или омбудсмен их считает узкой группой? Какие критерии для групп, и на основании какого закона определены пределы групп, которыми занимается Азимова? Что касается персональных данных – все политзаключенные и жертвы пыток требуют публичной огласки. Мы требуем омбудсмена Азимову выполнять свою работу, за которую мы платим деньги из налогов, а не отмывать режим Назарбаева.Бибигуль Имангалиева
