Нажмите "Enter" для перехода к содержанию

Дело Альнура Ильяшева. День четвертый

Суд №2 Медеуского района Алматы рассмотрел в онлайн-режиме дело активиста Альнура Ильяшева, обвиняемого в распространении заведомо ложной информации в условиях чрезвычайного положения (пункт 2 части 4 статьи 274 УК РК). Активист участвует в процессе из СИЗО. Ему несколько раз отказали в изменении меры пресечения, из-за чего адвокаты заявляли об отводе судьи, но им также отказали.

Сегодня суд изучил все материалы уголовного дела и хотел перейти к прениям, но адвокаты попросили время для подготовки. Тем не менее прокурор выступил на прениях и запросил для Ильяшева 3 года заключения в учреждении средней безопасности.

ЧИТАТЬ В ХРОНОЛОГИЧЕСКОМ ПОРЯДКЕ
9:14

На заседании 17 июня адвокаты Альнура Ильяшева несколько раз заявляли отвод судьи Залине Махарадзе, а также об отводе всему составу судей. Защитникам отказали во всех отводах, и рассмотрение дела продолжилось.

В суде выступили активистки Айжан Кенес и Даная Калиева. Они рассказали, как вместе с Ильяшевым собирали и раскладывали по сумкам продуктовые наборы, предназначенные для социально уязвимых казахстанцев во время ЧП. По их словам, партия Nur Otan присвоила себе труды волонтеров. Калиева также добавляла, что Ильяшев не врал в своих постах в фейсбуке.

Затем суд допросил эксперта Розу Акбарову, которая сделала заключение о том, что посты Ильяшева несут угрозу общественной безопасности.

9:35

Заседание начинается. Судья Залина Махарадзе говорит, что им поступило заявление от экспертки Акбаровой о том, что она не сможет присутствовать на заседании из-за проблем со здоровьем, но «полностью согласна с позицией истца».

Адвокаты Ильяшева просят суд перенести заседание до выздоровления Акбаровой, так как она «ключевой источник, на экспертизе которой все строится».

— У меня лично восемь вопросов к ней есть. Я прошу отложить процесс до выздоровления Акбаровой, без нее не вижу продолжения процесса, — говорит адвокат Виталий Воронов.

Адвокаты Нурлан Рахманов и Таир Назханов поддерживают своего коллегу и просят вызвать в суд двух других экспертов, которые готовили совместное заключение.

— 17 апреля Акбарова подписала заключение, и 17-го меня задержали. Только ее заключение было основанием для задержания. То, что вы сейчас делаете, только подтверждает то, что вы хотите поскорее закончить процесс и сегодня меня осудить, — говорит подсудимый Ильяшев.

В итоге судья отказалась откладывать процесс.

9:43

К Ильяшеву, который участвует в процессе по видеосвязи из СИЗО, вызвали фельдшера из-за жалоб на головокружение. Судья объявила 10-минутный перерыв, чтобы врач смог осмотреть Ильяшева.

— У меня все нормально, давление 120 на 80 … Дали аскорбинку, — спустя пару минут говорит Ильяшев.

10:44

Процесс продолжается. Фельдшер сказал, что состояние Ильяшева в норме, и он может участвовать в заседании дальше.

Адвокат Ильяшева Назханов говорит, что к нему в офис пришел политолог Досым Сатпаев и просит его допросить. Но судья обращается к Ильяшеву и спрашивает, будет ли он давать показания.

— А что, обвинение уже представило доказательства? — интересуется Ильяшев.

— Обвинение на прошлом заседании сказало, что все доказательства в деле.

Адвокат Воронов просит судью допросить Сатпаева в качестве политолога, чья экспертиза была приобщена к материалам дела.

Прокурор Дастан Мырзагали возражает. В итоге судья удовлетворяет ходатайство адвоката, начинается допрос Сатпаева.

11:00

На видео появляется политолог Досым Сатпаев. Первым вопросы ему начинает задавать адвокат Таир Назханов:

— По поводу заключения, которые вы выполнили по моему адвокатскому запросу. К каким выводам вы пришли?

— Передо мной стоял один конкретный вопрос — имеются ли признаки информации, нарушающие общественный порядок в условиях режима ЧП? Я изучил три публикации Ильяшева и для анализа использовал [книгу] Ричарда Рича «Политология: методы исследования», казахстанская политэнциклопедия. Также книги Ольшанского, Дягтерева, «Психология манипуляций», также Конституцию и устав партии Nur Otan.

По его словам, он не нашел в постах Ильяшева призыва к каким-либо действиям, хотя там присутствуют критичные высказывания.

— В ходе внимательного изучения самого обвинения, уголовной статьи, я понял, что обвинение исходит из странного факта того, что посты в социальных сетях могут нести угрозу для граждан и страны. Но должны быть некие индикаторы того, что пост стимулирует какие-то действия. Это, например, лайки, репосты, комментарии. Но тоже непонятно… Какой пост представляет угрозу? Тот, что набрал 10 тысяч лайков или 100 комментариев? А эти посты не вызвали большого внимания в соцсетях, это видно по количеству лайков и комментариев, — рассказывает Сатпаев.

Сатпаев, ссылаясь на исследования, говорит, что если около 3,5% от населения страны чем-то недовольны, то это может дойти до массовых протестов. Но аудитория постов Ильяшева — это не 3,5%, а меньше.

Досым Сатпаев. Скриншот с онлайн-заседания.

11:12

Допрос продолжается. Политолог Сатпаев говорит, что не видит в постах Ильяшева манипуляции, и не считает, что они могли привести к акциям протеста.

— В соцсетях высокий уровень критичности, этим они отличаются от офлайн-СМИ. Именно в интернете появился термин «фактчекинг» — то есть люди проверяют информацию. И заявлять, что какой-то пост зомбирует людей — это довольно странно, — говорит политолог.

Контент-анализ Сатпаева показал, что основной объект критики в постах Ильяшева — партия Nur Otan. По словам политолога, партия — лишь один из элементов негосударственных институтов, и она не вправе выступать от имени народа.

— Таким образом, критика партии не является критикой народа. Это не может приравниваться к национальной безопасности страны. Казахстан — это не Советский Союз, в котором партия была сращена с государством. У нас это невозможно по Конституции, невозможно по закону о политических партиях, — продолжает Сатпаев.

Досым Сатпаев считает, что подобное уголовное дело может быть основанием для мнения, что государство поддерживает ту или иную партию, что противоречит Конституции.

11:24

Теперь вопросы Сатпаеву задает адвокат Нурлан Рахманов. Первый вопрос касается заключения экспертки Розы Акбаровой.

— Что может означать тот факт, что политология не включена в список экспертиз?

— Это как снежный человек. Его никто не видел, а следы есть. Я не раз делал экспертизы политологические. Обвинение постоянно включает политологические экспертизы в материалы дела. Здесь вопрос к стороне обвинения, представляющей государство, потому что последние годы они активно используют политэкспертизу в своих уголовных делах. Мне странно слышать аргументы Акбаровой — политэкспертизы нет, но она подписывается именно как политолог.

Далее вопросы задает адвокат Виталий Воронов.

— Знакома ли вам Акбарова Роза Амангельдиновна? Знакомы ли вам ее публикации?

— Нет, не знаком. У меня опыт 23 года, но я не знаком с ее публикациями, — отвечает Сатпаев.

— Существует ли в Казахстане политологическая наука — ученые, труды, на госязыке в том числе? Акбарова вчера заявила, что в Казахстане ее нет, и в экспертизе указала источники исключительно российские.

— Это заявление Акбаровой может как раз говорить о том, что политологом она не является. С 1991 года в Казахстане появилось большое количество специалистов, подтвердивших PhD. В Казахстане есть академическая политологическая наука. К тому же, есть диссертационный совет, где защищают диссертации по политологии. В Казахстане есть исследования — я ссылался в экспертизе на политэнциклопедию, например. Я считаю утверждение Акбаровой непрофессиональным.

— Когда вы говорите об отсутствии угрозы нацбезопасности, вы говорите о какой стране? О какой-то абстрактной?

— Нет, конечно, уголовное дело ведь конкретное. Но в экспертизе я обращался к теоретическим политологическим исследованиям, которые применимы к любому государству.

11:31

Политолог Сатпаев не видит связи между режимом чрезвычайного положения и постами Ильяшева, потому что в них речь идет не об эпидемии коронавируса, а о партии Nur Otan.

Теперь Сатпаева допрашивает прокурор Мырзагали:

— У вас есть лицензия давать подобные заключения?

— У меня есть больше, чем лицензия. Диплом. Меня сторона защиты привлекла как кандидата политических наук.

— То есть нет лицензии?

— Меня могут привлекать по диплому.

Допрос Сатпаева закончен, вопросов к нему больше нет. Судья Махарадзе снова спрашивает, будет ли Ильяшев давать показания. Ильяшев отказывается. Его адвокаты ходатайствуют о допросе свидетелей. Судья просьбу отклоняет.

11:57

Адвокат Назханов говорит, что права его подзащитного нарушаются, так как суд отказывается выслушать свидетельницу Аиду Альжанову.

— Вы вчера уже удовлетворили ходатайство о допросе Альжановой.

— Нет. Вы не обеспечили ее явку вчера, — возражает судья.

— Сегодня обеспечили. Вы зачем позорите судебную систему? Хочу напомнить гражданке Махарадзе о статье 418 УПК (вынесение судьей заведомо неправосудного решения). Вы столько уже нарушений сделали за этот процесс, я за вас переживаю. А у Назарбаева коронавирус, что вы будете делать потом? — говорит судье Ильяшев.

Прокурор Мырзагали обвиняет Ильяшева и его адвокатов в умышленном затягивании процесса. Адвокат Назханов напоминает, что суды идут почти каждый день в течение недели, и они порой подготовить ходатайства не успевают, поэтому о затягивании не может быть и речи.

12:29

Начинается допрос Альнура Ильяшева. Сначала вопросы активисту задает адвокат Назханов:

— Что вы можете сообщить по существу предъявленного вам обвинения?

— Некое анонимное общественное объединение фигурирует [в обвинении], непонятно, существует оно или нет. Я обращался, но оказалось, что нельзя такие вопросы задавать гособвинению. Поэтому я в недоумении, почему я так долго в тюрьме нахожусь. «В целях дестабилизации обстановки в Республике Казахстан», — это я обвинительный акт читаю. А что, что-то поменялось? Да, я писал посты в фейсбук, но кому какой ущерб причинили? И самое главное — причем тут заведомо ложная информация? «Вина Ильяшева доказана следующими документами…». Где [в моих постах] ложь?

— 28 апреля вам было предъявлено постановление о квалификации, и оно легло в основу обвинения. Там три публикации, расскажите, что вам вменяют.

К допросу присоединяется защитник Воронов и предлагает Ильяшеву рассказать, что предшествовало его публикациям.

— Мои ощущения — мы живем в некой реинкарнации канувшего в лету Советского Союза. Много хорошего было в той стране, в которой я родился, но все разрушил тоталитарный режим. Как говорил Досым Сатпаев, политорганизации подменяют государственную структуру. И этот процесс ширится и ширится. А ситуация в стране усугубляется, сколько девальваций было. Когда переходили с рублей на тенге — 4 рубля 25 тыйын был тенге. А сейчас 400. Партия Nur Otan вещает, что все хорошее благодаря им, а про плохое они не говорят. В том числе про коррупцию среди членов ее партии. Я считаю, что это неправильно, и я высказываю свое мнение об этом. Это мое конституционное право. Мы вроде себя демократическим государством объявили, — рассуждает Ильяшев.

12:38

Ильяшев продолжает свою речь.

— У нас нет равенства, тебя могут взять и осудить, как сейчас происходит. Фейсбук дал возможность высказываться — а в СМИ у меня нет доступа, там цензура. Сколько независимых медиа у нас ушло, редакции поджигают, бегут, уезжают из страны. Интернет тормозит в 21:00 — просто потому, что кого-то надо заткнуть. Наглядно видно, что у нас проходит подавление отдельных мыслей. Борьба с инакомыслием на государственном уровне.

Судья периодически останавливает Ильяшева и просит говорить по существу уголовного дела.

— Я писал не анонимно, — объясняет Ильяшев. — Если бы у меня было намерение манипулировать, я бы анонимно это делал. Но я делал фактчекинг, это проверка достоверности. Как юрист, я четко понимаю, что это нужно. Прежде чем что-то публиковать, надо брать за основу достоверные источники, перепроверять это. Во всех своих постах, где я делал какие-либо утверждения, я делал ссылки на публикации. Это абсурд. Я волей-неволей иногда соглашаюсь, когда Казахстан называют Абсурдостаном — здесь проиграла логика и выиграли силы абсурда.

12:56

Ильяшев отвечает на вопросы адвоката Таира Назханова, который интересует его образованием и семейным положением. Подсудимый говорит, что у него несколько дипломов — о юридическом и педагогическом образовании, магистратура по религиоведению. У Ильяшева есть дочь 17 лет и новорожденный сын.

— Теперь к тем постам, за которые вас привлекают к ответственности. Вот этот пост: «Гора родила мышь», — говорит адвокат и демонстрирует в камеру распечатанный на бумаге скриншот из фейсбука.

Адвокат Таир Назханов показывает скриншот поста Ильяшева

— Там смеющиеся смайлики… [Люди в комментариях] восприняли это как шутку. Вон там изображение мышки (в посте Ильяшева есть эмоджи мыши — МЗ). В экспертизе этого нет, там только текст. Забавная маленькая мышечка. Что в ней страшного? Кого она могла сподвигнуть на мародерство? Хорошая мышь, — говорит Ильяшев.

Судья Махарадзе снова просит его отвечать по существу.

— Я записал видеообращение, обратившись к гражданину Назарбаеву. Там, где он говорил, чтобы люди несли деньги в региональные фонды, чтобы бороться с коронавирусом. Это само по себе нонсенс, когда у государства не оказывается денег на борьбу с эпидемией, — снова уходит в рассуждения Ильяшев. — Сколько денег мы получаем от природных ископаемых и их экспорта? И в то же время у нас нет денег на карантинные меры? Раз обратился так называемый елбасы… Его поддерживают же все, вот если список Forbes открыть, 41 млн долларов на фоне этих состояний — это очень незначительно.

13:20

Затем Ильяшев рассказывает о своем посте «Нур Отан — партия жуликов и воров?».

— Это недоумение, возмущение, как так? Когда у нас задерживают акимов разных уровней — это всегда член партии Nur Otan, поэтому выходит, что партия Nur Otan — это партия воров? Причем я там ссылаюсь на Liter.kz.

Дальше подсудимый касается поста про волонтерство, который начинается со слов «Айжан, Даная, узнаете сумки?». Активист пересказывает события в супермаркете Magnum, о которых на прошлом засадании рассказывали свидетельницы Айжан Кенес и Даная Калиева.

— Девчонки занимались тем, что складывали [продукты] в пакеты, а я складывал в сумки и выносил. Они делали работу чуть полегче, а я готовые формированные пакеты, каждый по десять килограмм, перетаскивал и сгружал, вел учет. И я поэтому четко эти сумки помню. Когда у сокамерника эту сумку увидел, сказал ему, что я за эти сумки сяду, — говорит Ильяшев.

Адвокаты просят судью отложить процесс, чтобы Ильяшев смог пообедать. Но судья Махарадзе решает продолжить заседание без перерыва на обед.

— Вам такую установку дали, побыстрее закончить, что вы даже кушать не хотите? — спрашивает судью Ильяшев.

— Вы как разговариваете? Говорите нормально с судом!

— Вы наши права нарушаете. А хотите, чтобы я как-то по-другому разговаривал, подайте пример нам. Или вы как Назарбаев?

13:37

Допрос Ильяшева продолжается. Вопросы ему задает адвокат Назханов.

— Что вы можете сказать о заключении? У вас были вопросы к эксперту Акбаровой, которые вы не смогли задать по независящим от защиты обстоятельств?

— Там постоянное упоминание партии Nur Otan… И здесь, в частности, такие формулировки, как «характеризуется критическими побудительными сообщениям», то есть критика. С каких пор у нас запрещена критика? Я обращался к следователю Ержановой с просьбой предоставить документ, запрещающий критику, что я не имею права критиковать что-то. Причем я не в общем деятельность критиковал, а конкретные действия. Не «партия Nur Otan такие-сякие», я говорю про преступления, совершенные членами партии.

Ильяшев считает, что экспертиза Акбаровой была сделана в спешке и была сфальсифицирована.

— 14 апреля поступило. 17-го, в пятницу, меня задержали. 18 часов Акбарова ехала на машине, сама говорит, потому что остановлено было движение по стране. Несется она 18 часов по трассе, я хотел спросить — сама она ехала или нет? Она говорила, что отметки получала, выходит, она сама за рулем была. Вы представляете, в каком интеллектуальном состоянии она была, если она сама 18 часов ехала? — вновь отвлекается Ильяшев.

Между Ильяшевым и судьей Махарадзе завязалась перепалка — судья снова просит его говорить по существу. Ильяшев напоминает, что судья не разрешила ему уйти на обед, и просит его не перебивать.

Адвокат Рахманов снова просит судью сделать перерыв на обед. Судья Махарадзе игнорирует его и просит Ильяшева продолжать отвечать на вопросы.

— Вы меня, гражданка Махарадзе, решили допрашивать нон-стоп, будем [значит] сидеть до полуночи. Вам, кстати, нельзя вставать с вашего места. Как вы мне — так и я вам, — парирует Ильяшев.

13:43

Адвокат Рахманов еще раз просит судью прерваться на обед, потому что он не может с девяти утра сидеть без еды.

— Что у нас за гонка? У нас повышенное социалистическое обязательство? — возмущается защитник.

— Вы можете отключиться, есть еще два адвоката, — предлагает прокурор Мырзагали.

— Вы там что, кушаете технично? Не выключайте камеру. Вдруг у вас там булочка лежит! Вы там сидите, хрумкаете, — обращается Ильяшев к прокурору, который после этой реплики включил свою камеру.

— В условиях карантина своевременно принять пищу — это профилактика [коронавируса]. Вы нас подвергаете опасности, — настаивает Рахманов.

— Никто не кушает! — громко объявляет судья и заседание продолжается.

Теперь и адвокат Воронов просит объявить перерыв на обед.

— Cошлитесь на норму закона! Вынесите постановление, что согласно вот такой норме УПК мы работаем без обеда! — говорит Воронов.

— Хорошо, две минуты перерыва, — объявляет в итоге судья.

Позже секретарь суда объявляет получасовой перерыв на обед.

14:54

Перерыв окончен, заседание возобновляется. Адвокат Назханов спрашивает Ильяшева, могли ли его посты привести к мародерству и угрожать общественной безопасности.

— Только в чьих-то фантазиях, может. Они там даже пишут: «Продолжение публикаций Ильяшевым может привести…». То есть они утверждают, что если я продолжу писать посты, это может привести к определенным последствиям, — отвечает Ильяшев.

После этого Ильяшев начинает зачитать свои посты, но судья пытается его перебить и задать следующий вопрос.

— Наберитесь терпения, выслушайте меня. То, что вы не сделали, сделаю я. Лист дела 18… лист дела 19… Слава богу, стремящейся к благополучию Казахстана молодежи стало больше…. Тут написано: «Назарбаев против граждан». Я сделал репост, это стало основанием для уголовного дела.

— Вопрос снимается! — кричит судья, но Ильяшев продолжает читать.

В разговор вмешивается прокурор Мырзагали и просит Ильяшева остановиться, но тот продолжает читать. Судья выключает Ильяшеву микрофон.

— Спасибо, — говорит прокурор.

— Снят вопрос, не предъявляется обвинение по этим постам. Они не предъявлены! — раздражается судья.

— Ильяшев нас не слышит, он отключен, — отвечает ей адвокат Рахманов.

Ильяшев с выключенным микрофоном и звуком продолжает читать.

— Вы проявляете неуважение к суду. Адвокат, следующий вопрос, — говорит судья.

— Но он нас не слышит, — снова говорит адвокат.

— А он у себя отключил микрофон? — спрашивает судья.

Ильяшев, не поднимая головы, продолжает читать.

Альнур Ильяшев. Скриншот с онлайн-заседания.

15:05

Адвокат настаивает, что вопрос был по существу, потому что заключение сделано на основе 50 скриншотов, которые зачитывал Ильяшев.

— Но в обвинительном акте всего три, — возражает прокурор.

— А чего мне звук выключили? Я все это время в пустоту говорил? Мне звук выключили! — возмущается Ильяшев.

— Этот вопрос снять! — повышает голос судья.

— Я тут столько напрягал голосовые связки, а вы мне звук отключили, — ворчит Ильяшев.

Адвокат Назханов спрашивает Ильяшева, почему он считает, что информация в его постах правдивая.

— Что в ней ложного? Никто не опроверг эту информацию. Это все было со ссылкой на соответствующие публикации в СМИ. Все ссылки есть. Обычная практика у меня, я еще скриншоты [новостей] делаю.

Затем защитник уточняет у Ильяшева, признает ли он свою вину в распространении заведомо ложной информации в условиях ЧП.

— Абсолютно нет, это абсурд. Как можно признать то, чего я не совершал? Я всегда руководствуюсь принципом говорить правду. Это вопрос моей репутации, я подставлю все активистское движение этим, — отвечает подсудимый.

15:51

Теперь к допросу Альнура Ильяшева переходит адвокат Воронов:

— Предъявлялись ли вам лично, через соцсети, через обращения в госорганы, претензии от граждан или организации о том, что вы своими постами причинили какой-то ущерб?

— Не слышал о таком, — отвечает Ильяшев.

— Заявлял ли кто-то вам в рамках досудебного расследования, что кому-то был причинен ущерб?

— В материалах дела это отсутствует. Нет, не было такого.

Далее вопросы задает прокурор Мырзагали. Он интересуется, пишет ли Ильяшев посты сам, как давно зарегистрирован в фейсбуке и получает ли он какие-то деньги за посты. Ильяшев отвечает отрицательно.

— Я не знаю, на кого я повлиял этим постом … Здесь всего 81 лайк, 10 комментариев и 4 репоста. Я сомневаюсь, что на кого-то этот пост вообще повлиял. Как мог пост с 81 лайком повлиять на страну с [населением] 18 миллионов человек? — спрашивает у прокурора Ильяшев.

Адвокаты ходатайствуют о вызове в суд капитанов полиции Сиитканова и Кузембаева, которые оформляли первые процессуальные документы. Прокурор против, судья отказывает.

16:29

Судья, прокурор и адвокаты перешли к изучению материалов уголовного дела.

Ильяшев считает, что заключение Акбаровой было сфальсифицировано из-за того, что в тексте были упомянуты некие «застройщики».

Также адвокаты недовольны тем, что скриншоты постов сделали 31 марта, а доставили их 14 апреля. Кроме того, защита обращает внимание, что обыск по месту жительства дочери Ильяшева провели ночью в ее присутствии до прихода взрослых, а ей 17 лет.

17:23

Адвокат Рахманов утверждает, что на Ильяшева оказывали давление. Назханов тем временем говорит, что обжаловал решение о неразглашении информации о досудебном расследовании.

Защита вновь говорит об обысках: сотрудники СОБР обыскали дом родителей Ильяшева и квартиру его дочери уже ночью, к тому времени активист был задержан. Ильяшев считает эти действия «устрашением».

По словам адвоката Рахманова, после обыска семье Ильяшева так и не вернули изъятую технику.

17:42

Судья Махарадзе объявила о переходе к прениям. Адвокат Воронов возражает, потому что судья еще не разъяснила права участникам судебного следствия.

— Я не понимаю эту спешку, заявляю отвод. У меня ходатайство. По УПК участникам процесса предоставляется время для подготовки к судебным прениям. Нам надо подготовиться, написать текст. Мы все имеем на это право, — говорит Воронов и просит отложить заседание.

Выслушав его, судья дает на подготовку к прениям 15 минут.

18:35

Перерыв закончился. Альнур Ильяшев ходатайствует об отводе судьи Залины Махарадзе, она уходит. Отвод будет рассматривать судья Турсынхан Саликов, он зашел в зал.

— Будете предъявлять доводы для отвода? — спрашивает Ильяшева судья.

— Буду, конечно, мне надо сформулировать, мне надо время. На меня оказывается давление. Здесь человек пришел с дубинкой.

— Вы будете доводы предъявлять? — переспрашивает он.

— Буду, я оформлю, и в понедельник вы получите заверенное ходатайство. Вы сказали, что я имею право [заявлять ходатайства] устно или письменно. Я выбираю письменно. Все, до свидания!

Адвокаты поддерживают ходатайство Ильяшева, прокурор молчи. Судья ушел в совещательную комнату и объявил перерыв.

Это четвертое по счету ходатайство по отводу судьи Махарадзе.

18:53

После перерыва Ильяшев вернулся на заседание с конвоем. Он говорит, что на администрацию СИЗО давят.

— Руководство выдергивают, звонки. Я вижу, как людей заставляют бегать, чтобы вернуть меня на этот процесс. Я свою позицию сказал. Все, расход. Отвод будет в понедельник. Давайте отключайте, — говорит Ильяшев.

Конвой пытался уговорить Ильяшева остаться, но он встал, собрал вещи и ушел.

Судья Махарадзе не понимает, что происходит, и просит откликнуться кого-нибудь из конвоя, но они убежали за Ильяшевым. Тишина. В итоге она объявляет перерыв на две минуты и уходит.

Адвокат Рахманов кричит ей вслед: «Какие две минуты? Рабочий день закончился!».

Камера в СИЗО после ухода Ильяшева. Скриншот с онлайн-заседания

19:06

Конвой привел Ильяшева обратно.

— Вы не предъявили доводы об отводе, — говорит судья.

— Будет в понедельник письменно.

— Вы имеете право не участвовать в процессе!

— Я буду участвовать! Вы нарушаете мои права. Вы удерживаете меня тут. Я не обедал, мне пришлось взять у сокамерника еду. Мне пришлось бегать искать людей, потому что тут было все закрыто. Вы это сделали! Я не сторонник того, чтобы женщина могла заниматься пытками, но это предвзятость. Я с вами не встречался, я не знаю, почему вы так ко мне относитесь. У меня сомнения в том, что вы будете беспристрастно рассматривать мое дело. Дайте мне сформулировать то, что я сказал! Я считаю, что этот процесс должен быть завершен.

— Саликов рассмотрел отвод судьи Махарадзе, — объясняет судья.

— Он сказал, вы можете устно или письменно. Я выбираю письменно.

— Вы можете устно или письменно заявить отвод!

— Вот я знаю! Вы предвзяты!

— Объявляю процесс продолженным. Ваше право — не участвовать в процессе.

Суд продолжается. Заседание идет уже восемь часов.

Конвой привел Ильяшева обратно на процесс. Скриншот с онлайн-заседания.

19:14

Адвокаты Ильяшева настаивают, что судья Саликов не принял решения об отводе судьи Махарадзе.

— Гражданка Махарадзе, ну что вы творите? — возмущается Ильяшев.

— Вам было предоставлено время для подготовки к прениям. Прокурор, начинайте! — говорит судья.

Прокурор Дастан Мырзагали начинает свою речь, но его прерывает адвокат Рахманов:

— Вы поддерживаете обвинение, вы обязаны соблюдать надзор за соблюдением законности, — говорит ему адвокат.

— Сделайте замечание, мы перешли к прениям, — обращается к судье прокурор.

— Мы не можем участвовать в прениях, потому что вы не рассмотрели отвод, не вынесли постановление, — вмешивается адвокат Воронов.

— Не было доводов. Вы не привели доводов никаких, — отвечает судья.

— Ильяшев заявил вам отвод. Он настаивает на том, что доводы отвода он представит письменно позднее, — говорит адвокат Назханов.

Суд все равно переходит к прениям.

19:19

Прокурор Мыргазали выступает в прениях:

— Распространение заведомо ложной информации может вызвать панику среди населения, привести к массовым беспорядкам. Вкратце напомню фабулу — следствием установлено, что распространенная информация в соцсети фейсбук Жетысуским судом была признана недостоверной. Несмотря на это, Ильяшев должных выводов не сделал. После объявления ЧП в целях дестабилизации обстановки через аккаунт в фейсбук [он] опубликовал посты, направленные на формирование мнения о несостоятельности органов государственной власти.

Тем самым Ильяшев распространил заведомо ложную информацию и создал реальную угрозу безопасности общества, отмечает прокурор.

— Считаю, [что] вина подсудимого полностью доказана. Ильяшев не признал вину полностью и в содеянном не раскаялся, — продолжает прокурор.

Гособвинитель просит отнестись к показаниям свидетелей критически, потому что Даная Калиева была знакома с Ильяшевым. К смягчающим обстоятельствам прокурор просит отнести наличие у активиста двух несовершеннолетних детей.

Прокурор Мырзагали просит признать Ильяшева виновным по пункту 2 части 4 статьи 274 УК и назначить наказание — 3 года заключения в учреждении средней безопасности и 5 лет запрета на право заниматься публичной деятельностью, создавать и принимать участие в партиях.

19:32

Адквокат Воронов перечисляет статьи, которые нарушила судья Махарадзе: не дала времени подготовиться к прениям, суд не рассмотрел отвод судьи. Воронов отказался выступать перед судьей, который объявили отвод.

— Не было доводов, — отвечает судья.

— Вас не было в зале суда, откуда вы можете знать? А тайна совещательной комнаты? — парирует Воронов.

Адвокат Назханов просит суд дать им время на подготовку к прениям. Адвокат Рахманов просит вернуться в стадию судебного следствия и отложить процесс до 23 июня.

«Мы все ни в коем случае не отказываемся от выступления в прениях, мы хотим реализовать свое право. Вы не даете нам возможности подготовиться. Это грубейшее нарушение права на защиту», — говорит Рахманов.

Судья откладывает процесс, чтобы адвокаты смогли подготовиться, на 22 июня в 9:00.

https://mediazona.ca

Поделись, чтобы люди узнали:
.